Международный уголовный суд. Проблемы и перспективы деятельности Насколько независимым Прокурор

Юрисдикция Суда ограничена наиболее серьезными преступлениями, затрагивающими интересы международного сообщества в целом. Компетенция Международного Суда определена в Части 2 Римского Статута.

В соответствии со ст. 5 Статута к преступлениям, подпадающим под юрисдикцию Суда относятся:

- геноцид - любое деяние, совершаемое с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу.
- преступления против человечности. При этом подчеркивается, что относящиеся к преступлениям против человечности действия подпадают под юрисдикцию Суда лишь в том случае, если они совершены "в рамках широкомасштабных или систематических нападений на любых гражданских лиц, и если такое нападение совершается сознательно".
- военные преступления. Суд обладает юрисдикцией в отношении военных преступлений, в частности, когда они совершены в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступлений. К юрисдикции Суда отнесены и военные преступления, совершаемые в ходе вооруженных конфликтов немеждународного характера. При этом подчеркивается, что это положение не затрагивает ответственность правительства за поддержание или восстановление права и порядка в государстве или за защиту единства и целостности государства всеми законными средствами (ч. 3 ст. 8) Римский статут Международного уголовного суда // (документ в РФ опубликован не был) Правовая система "КонсультантПлюс" [Электронный ресурс] - http://www.consultant.ru/about/software/systems/prof/..
- агрессия. Статут не содержит определения преступления агрессии. Государства оказались не в состоянии согласовать такое определение. Было решено, что Суд сможет осуществлять свою юрисдикцию в отношении такого преступления после того, как государства-участники договорятся о таком определении и в установленном порядке внесут соответствующие положения в Статут Волеводз А.Г., Волеводз В.А. К 10-летию учреждения Международного уголовного суда. Исторические и международно-правовые предпосылки формирования современной системы международной уголовной юстиции // Международное уголовное право и международная юстиция. - 2008. - № 2..

Компетенция Суда ограничена также и во времени, а именно преступлениями, совершёнными после 1 июля 2002 года, даты вступления Римского статута в силу. Если некоторый конфликт - например, война в Уганде - продолжается уже двадцать лет, то компетенция Суда ограничена теми действиями, которые были там совершены после 1 июля 2002 года.

Становясь участником Статута, государство тем самым признает его юрисдикцию (ст. 12). Вместе с тем по настоянию некоторых западных государств, войска которых расположены на территории других государств, в Статут было включено "переходное положение" (ст. 124) Римский статут Международного уголовного суда // (документ в РФ опубликован не был) Правовая система "КонсультантПлюс" [Электронный ресурс] - http://www.consultant.ru/about/software/systems/prof/.. Согласно этому положению государство, становясь участником Статута, может заявить, что в течение семилетнего периода после вступления Статута для него в силу оно не признает юрисдикцию Суда в отношении военных преступлений, совершенных его гражданами или на его территории.

В компетенцию Суда входят только преступления, которые были совершены либо на территории государства-участника, либо гражданином государства-участника. Если не соблюдается ни личный, ни территориальный принцип, Суд не может действовать. Это положение гарантирует право государств решать, подвергать или нет своих граждан или свою территорию юрисдикции МУС.

Однако у этого принципа есть два исключения:

Во-первых, Совет Безопасности ООН может, посредством резолюции, принятой согласно главе VII Устава ООН, передать в Суд некоторую ситуацию, затрагивающую преступления, которые совершены ни на территории государства-участника, ни гражданами государства-участника. Совет Безопасности воспользовался этим правом, когда передал в Суд ситуацию в Дарфуре, по которой в Международном уголовном суде было возбуждено пять дел ICC-02/05-01/07 Прокурор против Ахмада Мухаммада Харуна (Ахмад Харун) и Али Мухаммада Али Абд-Аль-Рахмана (Али Кушайб)

ICC-02/05-01/09 Прокурор против Омара Хассана Ахмада Аль Башира

ICC-02/05-02/09 Прокурор против Бахара Идрисса Абу Гарды

ICC-02/05-03/09 Прокурор против Абдаллаха Банды Абакара и Салеха Мохаммеда Джербо Джамуса

ICC-02/05-01/12 Прокурор против АбделяРахеема Мухаммада Хуссейна. Судан не является государством-участником МУС - во-вторых, в соответствии с п. 3 ст. 12 Статута, государство, не являющееся участником Статута, может посредством заявления, представленного Секретарю суда, признать осуществление Судом юрисдикции в отношении конкретного преступления Римский статут Международного уголовного суда // (документ в РФ опубликован не был) Правовая система "КонсультантПлюс" [Электронный ресурс] - http://www.consultant.ru/about/software/systems/prof/..

Таким образом, юрисдикция Суда очень тщательно сформулирована в Статуте. Вся идея Суда основывается на принципе дополняемости, который означает, что Суд может осуществлять свою юрисдикцию только в том случае, если национальный суд не способен или не готов сам ее реально осуществить. Первенство всегда отдается национальным судам. Международный уголовный суд не задумывался для замены власти национальных судов. Однако порой государственная судебная система разваливается и прекращает функционировать Подшибякин А.С. Международный уголовный суд и проблемы национального законодательства // Международное уголовное право и международная юстиция. - 2011. - № 1..

РОССИЯ И МЕЖДУНАРОДНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУД: НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ РИМСКОГО СТАТУТА

С.В. Глотова

Кафедра международного права Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова Ленинские горы, 19992 Москва, Россия

Статья освещает деятельность Международного уголовного суда современном этапе, оценивается роль МУС в системе международного уголовного правосудия. Особое место занимают вопросы имплементации Россией составов преступлений, закрепленных в Римском Статуте, и, в целом, приведения уголовного законодательства в соответствие с нормами международного гуманитарного права.

Международный уголовный Суд является закономерным итогом развития международной уголовной юстиции. Оговорка Мартенса в IV Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны легла в основу концепции преступлений против человечности, закрепленной впоследствии в уставах Нюрнбергского и Токийского трибуналов, Конвенции о геноциде, статутов трибуналов ad hoc и Римском статуте МУС. Кроме того, Римский Статут криминализировал значительную часть военных преступлений, который уже стали частью обычного международного гуманитарного права.

Участниками первого постоянного международного суда с универсальной юрисдикцией являются 104 государства1. Основной целью Суда является «положить конец безнаказанности лиц, совершающих самые серьезные преступления», преступления, которые угрожают всеобщему миру, безопасности и благополучию, вызывают озабоченность всего международного сообщества. В то же время подчеркнуто, что действенное преследование должно быть обеспечено как мерами, предпринимаемыми на национальном уровне, так и активизацией международного сотрудничества. В этом отношении Суд дополняет национальные системы уголовного правосудия, создавая прочные гарантии уважения к осуществлению междуна- . родного правосудия и обеспечения его соблюдения (п. 10 Преамбулы и ст. 1 Статута, принцип комплементарности) .

В настоящее время МУС представляет собой сердцевину системы международного уголовного правосудия, согласно Докладу МУС 61-й сессии Генеральной Ассамблее, подготовленного 3 августа 2006 г. . Формирующаяся система международного уголовного правосудия охватывает национальные, международные и смешанные трибуналы, а также такие международные организации, как ООН.

2005 и 2006 гг. характеризуются активизацией деятельности Суда, в результате чего Суд из органа, существующего «на бумаге», превратился в действующий механизм. В связи с этим международное сообщество испытывает большие ожидания

относительно независимости осуществления правосудия МУС, юрисдикция которого, в отличие от трибуналов ad hoc, гораздо шире, и, что особенно важно, предполагает быть реализованной в невыборочной манере .

В 2005 г. Международный уголовный суд приступил к практической работе, в

2006 г. он продолжил расследование ситуаций в Демократической Республике Конго; в Уганде; и в Дарфуре, Судан . Если первые ситуации были переданы госу-дарствами-участниками, последнее расследование ведется на основе передачи Обвинителю Советом Безопасности (Резолюция 1593 (2005) от 31 марта 2005 г.) , согласно ст. 13 «Ь» Статута МУС. Данное правовое основание совсем по-иному, нежели возбуждение расследования proprio motu или на основании п. «а» ст. 13, воздействует на компетенцию МУС. В результате МУС можно рассматривать как орган, стоящий на страже интересов мира и безопасности, что превышает задачу классического уголовного преследования, состоящую в наказании виновных за совершение тяжких международных преступлений . Передача ситуации в Дарфуре является важным свидетельством того, что Суд является интегрированным звеном системы поддержания мира и международной безопасности. Прокурор МУС согласно своей компетенции принял решение предъявить обвинение нескольким лицам. 11 декабря 2006 г. Обвинитель направил письмо Совету Безопасности о завершении расследования. 27 февраля 2007 г. в Палату предварительного производства 1 Обвинителем были направлены доказательства по делу в отношении министра внутренних дел Ахмада Мухаммада Харуна и лидера милицейского формирования Джаниавид (Janiaweed) Али Мухаммада Абд-Аль-Рахмана . Они, как предполагается, несут ответственность за совершение 51 преступления против человечности и военного преступления. Их действия, совместно с другими лицами, были направлены на совершение систематических нападений на гражданское население (убийства, массовые изнасилования, другие сексуальные преступления, пытки и другие бесчеловечные акты, разграбление имущества, незаконная депортация и перемещение и другие преступные акты), в результате чего около 1,9 млн. человек остались без крова и тысячи умирают от голода и болезней, а 4 млн. являются пострадавшими.

Начато производство по первому делу «Обвинитель против Томаса Лубанга Дийло») . Т. Лубанга - основатель и лидер Союза конголезских патриотов (СКП) - подозревается в совершении военных преступлений, а именно призыве и вербовке детей в возрасте до 15 лет и использовании их в боевых действиях. 10 февраля 2006 г. был издан ордер на арест в отношении Т. Лубанги, и 17 марта 2006 г. он был передан в распоряжение Суда. Это стало возможным благодаря сотрудничеству со стороны государств-участников и ООН (ст. 89 Статута).

В отношении ситуации в Уганде Палата досудебного производства I в порядке осуществления надзора за расследованием и санкционирования действий Службы Обвинителя утвердила 13 октября 2005 г. пять ордеров на арест в отношении членов Армии Сопротивления Господа: Д. Кони, В. Отти, О. Одимбо, Д. Онгвен, Р. Луквиа . До сих пор подозреваемые не предоставлены в распоряжение Суда. Эти лица обвиняются в совершении преступлений против человечности и военных преступлениях, включая сексуальное порабощение, изнасилования, нападения на гражданское население, и использование детей в качестве наемников. Палата досудебного производства П вынесла всего одно решение в отношении ситуации в Центрально-Африканской Республике, однако решение о начале расследования Обвинителем еще не принято.

Эффективность функционирования Суда в значительной степени зависит от расширения круга государств-участников. Особое значение имеет членство государств, являющихся постоянными членами Совета Безопасности.

Российская Федерация, подписав Римский Статут 13 сентября 2000 г., не является его участником, как и США и Китай. Однако, в отличие от США, Россия не занимает позицию, основанную на открытом противодействии Статуту. Следует ли из этого, что Россия остается в стороне от Международного уголовного суда и создающейся системы международной уголовной юстиции?

Широко распространено мнение, что имплементация составов преступлений, закрепленных в Статуте, должна происходить после решения вопроса о его ратификации. Однако необходимо отметить, что Римский Статут и на неучаствующие государства может оказывать юридическое воздействие. Здесь нет никакого противоречия с доктриной pacta tertiis пес nocent пес prosunt, закрепленной в ст. 34 Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 г.

Дело в том, что Россия как «третье государство» не является полностью «чуждым», сторонним государством по отношению к Римскому Статуту.

Во-первых, Россия, подписав Статут, выразила согласие с нормами международного права, закрепленными в Статуте, отсюда она находится под воздействием ст. 18 Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 г., которая запрещает предпринимать действия, лишающие договор объекта и цели.

Во-вторых, Россия принимала активное участие в разработке Статута в Комиссии международного права, Подготовительном комитете для Международного уголовного суда, Римской конференции, а сейчас продолжает свою работу в Ассамблее государств-участников и Специальной рабочей группе по определению агрессии. Таким образом, Россия имела возможность для выражения своей суверенной воли в отношении положений договора.

В-третьих, Римский Статут является особым международным договором. Он является общим многосторонним договором, который устанавливает нормы, представляющие интерес для всех заинтересованных государств-членов международного сообщества - Статут формулирует составы преступлений, касающиеся всего международного сообщества . На это прямо указывает объект и цель договора, закрепленные в преамбуле Статута. В международном праве нередки случаи, когда международные договоры создают права и обязанности для неучаствующих государств . Это так называемые договоры об установлении объективного режима (об установлении границ, о нейтрализации территории) . Обязательная сила этих договоров не распространяется на третьи государства, однако существует обязанность государств, вытекающая из основных принципов международного права, «уважать чужие правомерные договоры и результат, достигнутый действием такого договора» .

Обязанность осуществлять уголовное преследование за совершение серьезных преступлений по международному праву, закрепленная в преамбуле Статута, является обязательством erga omnes, которое распространяется на все государства, являющиеся членами мирового сообщества .

Это обязательство имеет обычно-правовую природу. Так, Германия, предлагая при разработке Статута наделить Суд универсальной юрисдикцией, распространяющейся на все преступления, где бы они не совершались и кем бы они не совершались, независимо от того, является ли подозреваемый гражданином государства-участника Статута, ссылалась на то, что такая юрисдикция уже стала частью международного обычного права .

Поэтому здесь действует ст. 38 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., которая говорит о том, что предыдущие статьи 34-37 «никоим образом не препятствуют какой-либо норме, содержащейся в договоре, стать обязательной для третьего государства в качестве обычной нормы международного права, признаваемой как таковая».

Отсюда для Российской Федерации вытекает обязанность обеспечить эффективное уголовное преследование путем мер, принимаемых на национальном уровне. Таким образом, юридическим основанием для возникновения такой обязанности является обычная норма.

Фундаментальная основа Международного уголовного суда - принцип комплементарное™ - содержит особый режим юрисдикции. Так, она может наступить и в отношении граждан государства-неучастника, если они окажутся на территории государства-участника, а также преследование может начаться на основании и. «Ь» ст. 13, когда ситуация поступает из Совета Безопасности ООН, реализующего свои полномочия на основании Главы УП Устава ООН.

Для приведения в соответствие российского законодательства с положениями Римского Статута следующие меры должны быть приняты: имплементация составов и установление универсальной юрисдикции за их совершение.

Однако в настоящий момент следует говорить о неадекватной имплементации международных обязательств в российском законодательстве. Кроме установления ответственности за агрессию (ст. 353 УК «Планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны»; ст. 354 «Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны») и геноцид (ст. 357), составы иных преступлений практически отсутствуют.

Российскому УК незнакомо понятие «преступления против человечности». Можно, конечно, полагать, что преследование будет осуществляться на основе обычных составов - убийства, причинения тяжких повреждений. Однако как быть, например, с преследованием групп по политическим, расовым и иным мотивам, сексуальным рабством? До сих пор в законодательстве отсутствует запрет на совершение пыток (Конвенция против пыток 1984 г.).

Что касается военных преступлений, то ст. 356 УК «Применение запрещенных средств и методов ведения войны» содержит всего пять составов:

Жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением;

Депортация гражданского населения;

Разграбление национального имущества на оккупированной территории;

Применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором Российской Федерации (все - ч. 1 ст. 356);

Применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации (ч. 2 ст. 356).

Статья криминализирует лишь отдельные преступления, которые относятся к группе «нарушения законов и обычаев, применимых в международных вооруженных конфликтах». Да и в этом отношении УК оперирует понятием «война», а не «вооруженные конфликты». Напомним, что Статут в ст. 8 отражает достижения международного гуманитарного права. Так, к этой группе он относит только в отношении международных вооруженных конфликтов 26 составов.

В УК РФ полностью отсутствуют составы, устанавливающие ответственность за серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 г.: убийства, пытки, причинение страданий, серьезных телесных повреждений и ущерба здоровью, нападение на

гражданское население, убийства мирных жителей, казнь военнопленных и лиц, сложивших оружие.

Таким образом, УК не отражает нормы Дополнительных протоколов I и П 1977 г. к Женевским конвенциям, посвященных защите гражданского населения, не говоря уже о запретах, действующих в отношении немеждународных вооруженных конфликтов.

Неправильно сформулирован состав «применение средств и методов, запрещенных международным договором РФ». Дело в том, что не всякое применение запрещенных средств и методов является преступным (например, использование знаков отличий противника), т.е. здесь происходит расширение криминализации, не соответствующее современным нормам МГП.

Полагаем также, что недопустимо использовать бланкетные диспозиции в случаях, касающихся самых серьезных преступлений. Индивид должен иметь представление, в отношении чего существует запрет.

Вызывает удивление, что глава «Преступления против мира и безопасности человечества» находится в конце Кодекса.

Не зафиксирован в УК, в противоречие с ч. 4 ст. 15 Конституции 1993 г., приоритет международных договоров. Статья 1 УК говорит об общепризнанных нормах и принципах международного права, но где эти принципы? Следует заметить, что важную часть среди общепризнанных принципов международного права занимают Нюрнбергские принципы, подтвержденные в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН то 11 декабря 1946 г. и сформулированные в 1950 г. на второй сессии Комиссии международного права ООН как «Принципы международного права, признанные Уставом Нюрнбергского Трибунала и нашедшие выражение в решении этого Трибунала» . Они носят характер jus со gens.

Спустя 60 лет в уголовном законодательстве РФ нет нормы, закрепляющей ответственность командиров за действия подчиненных, за издание преступного приказа. Согласно Нюрнбергскому принципу IV, «обстоятельство, что какое-либо лицо действовало во исполнение приказа своего правительства или начальника, не освобождает это лицо от ответственности по международному праву».

Неправильно в УК используется термин «международные договоры Российской Федерации» (в пласт МГП входят и Гаагские конвенции 1907 г., и международные договоры СССР).

И, наконец, необходимо закрепить в УК принцип универсальной юрисдикции за совершение международных преступлений, где бы они ни совершались и кем бы они не совершались. В настоящий момент ст. 12 УК «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации» в ч. 3 распространяется на преступления, совершенные негражданами в двух случаях: 1) если преступление направлено против интересов Российской Федерации; 2) в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации.

Таким образом, даже в случае, если ратификация Римского Статута не будет произведена, имплементация составов Статута будет обеспечивать как приведение законодательства России в соответствие с международными обязательствами по Женевским конвенциям и Дополнительным протоколам, по другим договорам, а также согласно обычным нормам международного гуманитарного права, так и выполнение обязательства положить конец безнаказанности, носящего характер erga omnes.

Естественно, что случаи возможного совершения на территории России широкомасштабных, в рамках плана и политики военных преступлений или системати-

ческих или широкомасштабных деяний, не говоря уже о преступлении геноцида, скорее, гипотетичны. Однако, на наш взгляд, Россия как государство, внесшее глобальный вклад в становление международного гуманитарного права и международной уголовной юстиции, должна иметь адекватное современному развитию международного права законодательство в отношении преследования за тяжкие международные преступления.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Япония 17 июля 2007 г. задепонировала документ о присоединении к Римскому Статуту, и, таким образом, после вступления для нее Статута в силу (1 октября 2007 г.) станет 105-м государством-участником.

ЛИТЕРАТУРА

Абашидзе А.Х. Участие государств в Статуте Международного уголовного суда - обязательство erga omnes // Международное право - International Law. - 2007. - № 1 (29).

2. Доклад о деятельности за первые три года, подготовленный Службой Обвинителя 12 сентября 2006 г. Доступно на веб-странице http://www.icc-cpi.int/library/organs/otp/OTP_3-year-report-20060914_English.pdf.

3. Документ ООН А/61/217.

4. Документ ООН, 5-я сессия, доп. 12. UN Doc. А/316(1950).

5. Документ ООН S/RES/1593(2005).

6. Каюмова А.Р. Принцип комплементарности в системе принципов уголовной юрисдикции // Российский ежегодник международного права, 2003. - СПб., 2004.

7. Коробова М.А. Расширение сферы действия норм общего многостороннего договора. - М., 1983.

8. Лукашук ИМ Современное право международных договоров. - М., 2004. -

9. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.: Сборник документов. - М., 1984. - Т.4. Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав - СССР, США и Великобритании (17 июля -- 2 августа 1945 г.).

10. Талалаев А.Н. Международные договоры в современном мире. - М., 1973.

11. Статут Международного уголовного суда // Международный уголовный суд (сборник документов). - Казань, 2004.

12. Ушацка А. Режим дополнительности Международного уголовного Суда // Международное право - International Law. 2007. №1(29).

13. Bassioni М. Sherif. International Criminal Court - Quo Vadis? // Journal of international criminal justice. - 2006. - Vol. 4. - Issue 3.

14. Bekou 0., Cryer R. The International Criminal Court and Universal Jurisdiction: A close Encounter?//Intemational and Comparative Law Quaterly. Vol.56.2007.

15. Case ICC-02/04-01/05 The Prosecutor v. Joseph Kony, Vincent Otti, Raska Lukwiya, Okot Odhiambo and Dominic Ongwen. Доступно по адресу: ttp://www.icc-cpi.int/cases/UGD/c0105/c0105_all.html.

16. Case ICC-01/04-01/06The Prosecutor v. Thomas Lubanga Dyilo. Доступно no адресу: http://www.icc-cpi.int/cases/RDC/c0106/c0106_all.html

17. Case ICC-02/05-01/07 The Prosecutor v. Ahmad Muhammad Harun («Ahmad Harun») and Ali Muhammad A1 Abd-Al-Rahman («АИ Kushayb»). Доступно по адресу: http://www.icc-cpi.int/cases/Darfur/c0205/c0205_all.html.

18. Danilenko G.M. ICC Statute and Third Parties // The Rome Statute of the International Criminal Court: A commentary. Vol 2. Ed. A.Cassese.

19. Fletcher George P. and Ohlin Jens David. The ICC - Two Courts in One? // Journal of International Criminal Justice. - 2006. - Vol. 4. - Issue 3.

THE RUSSIAN FEDERATION AND THE INTERNATIONAL CRIMINAL COURT: SOME PROBLEMS OF IMPLEMENTATION OF THE ROME STATUTE

The Department of International Law Moscow State University of M.V. Lomonosov Leninskiye Gory, 119992 Moscow, Russia

The Article is dedicated of activity of International Criminal Court, its role in the system of international criminal justice. The basic point are the problems of the implementation of the Russia elements of crimes from Rome Statute of ICC and, in general, transformation of Criminal Code in consistent to norms of international humanitarian law.

Глава 1. Теоретические и исторические аспекты организации деятельности Международного уголовного суда.

1.1. Понятие и виды юрисдикций. Юрисдикция Международного уголовного суда!.

1.2. Юрисдикция Международного уголовного суда и Трибуналов ad hoc: Нюрнбергского! и Токийского, по Югославии и Руанде (сравнительный анализ).

Глава 2. Преступления, подпадающие под юрисдикцию Международного уголовного суда.

2.1. Преступление геноцида.

2.2. Преступления против человечности.

2.3. Военные преступления.

2.4. Преступление агрессии.

Глава 3. Параметры взаимодействия Международного уголовного суда и государств.

3.1. Сотрудничество государств с Международным уголовным судом.

3.2. Статут Международного уголовного суда и проблема унификации внутреннего законодательства в части пресечения международных преступлений.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Юрисдикция международного уголовного суда»

Актуальность темы исследования. Вхождение человечества в новое тысячелетие сопряжено с повышением роли международного права в дальнейшем развитии межгосударственных отношений. Важнейшей задачей мирового сообщества является установление господства права в международных и внутригосударственных делах. Установлению господства права часто препятствуют отдельные физические лица, а не редко и государства, в том числе, посредством, совершения самых бесчеловечных и жестоких преступлений.

Ученые затрагивающие исторические аспекты международного уголовного права часто начинают рассмотрение международного уголовного правосудия со средневекового суда над сиром Петером фон Хагенбахом, которого судили и казнили за его жестокое правление в Брайсбахе1. Но Версальский договор является первым экспериментом по установлению международного правосудия в современных условиях. Статья 227 предусматривала, возможность судебного процесса над кайзером, осуществляемого международным трибуналом, но этот процесс так и не состоялся, поскольку Нидерланды отказались его выдать2. Огромным достижением в этой области явилось принятие 8 августа 1945 г. в Лондоне Устава Международного Военного Трибунала3. Реально Устав был использован только для одного судебного процесса - суда над двадцатью тремя "главными военными преступниками" нацистского режима, который начался в ноябре 1945 г. и закончился 1 октября 1946 г. Токийский Военный Трибунал рассматривал дела японских военных преступников в соответствии с уставом, который был составлен по образцу

1 Robert К. Woetzel. The Nuremberg Trials in International Law, London: Stevens & Sons, 1962, at pp. 19-20.

2 Treaty of Peace between the Allied and Associated Powers and Germany ("Treaty of Versailles"), 1919 T.S. 4.

3 Agreement for the Prosecution and Punishment of Major War Criminals of the European Axis, and Establishing the Charter of the International Military Tribunal (I. M. Т.), (1951) 82 U.N.T.S. 279.

Нюрнбергского Устава4. Большинство нацистских и японских военных преступников, а также их пособники предстали перед национальными I судами государств, где преступления были совершены, или перед военными трибуналами, учрежденными победившими союзниками. В Германии самыми важными из них были те, которые состоялись в Нюрнберге" й проходили с 1946 по 1948 гг. Судебные рассмотрения осуществлялись американскими военными судами в соответствии с Законом № 10 Контрольного Совета5.

В мае 1993 г. Совет Безопасности своим решением, которое можно назвать новаторским и которое опиралось на положения Главы УН Устава Организации Объединенных Наций, создал международный трибунал ad hoc для рассмотрения преступлений, совершенных в бывшей Югославии, начиная с 1991 г6. В ноябре 1994 г. аналогичный шаг был предпринят в отношении Руанды7.

Однако самым знаменательным событием в обеспечении международного правопорядка конца 20 - начала 21 веков явилось учреждение мировым сообществом судебного органа, призванного осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении категории правонарушений являющихся наиболее серьезными и вызывающими озабоченность всего международного сообщества, - Международного уголовного суда (далее, МУС или Суд).

Одним из важнейших вопросов, обсуждаемых в рамках Специального и Подготовительного комитетов (в данных комитетах обсуждалась возможность и необходимость создания Суда, а также разрабатывался текст Статута МУС), явилось признание МУС в качестве органа, дополняющего

4 Special Proclamation by the Supreme Commander for the Allied Powers at Tokyo, 4 Bevans 20, as amended, 4 Bevans 27 ("Charier of the Tokyo Tribunal").

5 Закон №10 Контрольного совета. Наказание лиц, виновных в совершении военных преступлений, преступлений против мира и против человечности, 20 декабря 1945 г., Official Gazette Control Council for Germany. Patrick Brode, Casual Slaughters and Accidental Judgements, Canadian War Crimes Prosecutions, 1944-1948, Toronto: University of Toronto Press, 1997.

6 Statute of the international Criminal Court for the former Yugoslavia, S.C. Res. 827, Annex

7Statute of the international Criminal Tribunal for Rwanda, S.A. Res. 955, Annex. национальные судебные органы. При этом в своем Докладе по вопросу учреждения Суда, Специальный комитет подчеркивал, что в. намерения» Комиссии международного права не входила замена национальных судебных органов Судом при ведении уголовного судопроизводства, однако, и юрисдикция Суда не должна стать просто остаточной.

В итоге, Римский статут МУС 1998 года (далее,. Статут) создает принципиально: новую модель, которая не согласуется, ни с одной из существующих; моделей национальной уголовной юрисдикции, ни с существующей!в- рамках Трибуналов ad hoc международной уголовной юрисдикцией.

Подписание ■ Министром иностранных дел Российской Федерации И.С. Ивановым Римского Статута 13 сентября 2000 года в ходе сессии Генеральной Ассамблеи ООН открыло для России возможность начала практической работы с целью подготовки предложений о ратификации. Статута.

Такая работа в настоящее время проводится под эгидой МИД России с участием экспертов Генеральной прокуратуры, Минюста, МВД, Верховного Суда, Минобороны, ФСБ, других ведомств.

Статут МУС - юридический документ и документ очень сложный. Он аккумулирует в себе нормы из различных областей права: международного, уголовного, процессуального. Каждая; статья, каждый пункт Статута - результат длительных дискуссий, соотнесения различных школ, традиций, политических мотивов. При разработке Статута создавались правовые конструкции, о которых никто не знал, как они будут функционировать. Именно поэтому при имплементации Статута с проблемами сталкиваются все государства. Российская Федерация не исключение.

Все вышесказанное обуславливает необходимость тщательного, детального и всестороннего исследования, вопросов возникающих в процессе имплементации данного международного документа в конституционное, уголовное и уголовно - процессуальное законодательство Российской Федерации.

Состояние научной! разработанности темы, характеризуется прежде, всего тем, что многие исследования; или посвящены непосредственной деятельности Международного уголовного суда не затрагивая внутригосударственный уровень осуществления правосудия по Статуту МУС, или были проведены до его принятия, или в них не рассматриваются вопросы соотношения компетенций МУС и национальных органов уголовной юстиции России. К таковым, например, можно отнести следующие работы: Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный, уголовный суд. Ml, 1994; Блищенко И.П., Фисенко И. В. Международный уголовный суд. М., 1998. Фисенко И:В1 Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. Мн., 2000; Костенко Н.И. Международный уголовный суд. М., 2002; Костенко Н.И. Международная >уголовная юстиция. Проблемы развития. М., 2002; Костенко Н.И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции: Дис. докт. юр. наук. - М., 2002.

Также, имеется большое количество научных статей, обзоров и комментариев по различным аспектам деятельности Международного уголовного суда, таких ученых, как А.Х. Абашидзе, Р.А. Адельхонян, А.А. Асатур, В.А. Батырь, И:П. Блищенко, Б. Брумхол, B.C. Верещетин,. K.F. Геворкян, С. Григорянц, О.В: Гликман, У. Гуин, Э; Давид, X. Даффи,Р. Деканозов,. К. Дорман, А.М; Ибрагимов, Г.В. Игнатенко, А. Камен, А.Я: Капустин, Ю.М." Колосов, Н:И. Костенко, С.А. Лобанов, Д. Лохман, С.Р.* Людер, А.И. Микульшин, А. Найер; М.С. Палеев; К. Пальме, Б. Панкин, М. Полякова, Ю.А. Решетов, М.К. Роберж, В.А. Савельев, С. Самченко, Н:А. Сафаров; О. Солера, О.И. Тиунов,. А. Трайнин, Б.Р: Тузмухамедов, М:В: Фисенко, Р.Э. Фифе, М.О.Хадсон, Д: Хастон, С.В. Черниченко, У.А. Шабас, М.М1 Шенгелия и других исследователей. Однако, внутригосударственный уровень осуществления правосудия по Статуту МУС, вопросы сотрудничества государств с Судом рассматриваются лишь не многими исследователями:

Эти обстоятельства обусловили цели и задачи настоящей диссертации. Цели и задачи исследования.

Целью *данной; работы, является исследование составов «международных преступлений составляющих юрисдикцию Суда, как на международном, так и на уровне осуществления юрисдикции Российской Федерацией; а также влияние данных норм международного права на законодательство России.

Кроме того, в, качестве, целей выступают: детальное, изучение объективных и; субъективных признаков данных преступлений, решение возможных проблем при применении ст. 5 Римского статута МУС («Преступления, подпадающие под юрисдикцию суда»), а также вопросы, связанные с осуществлением сотрудничества МУС с государствами.

Также не вызывает сомнений необходимость теоретического обоснования более четкою формально - правовой регламентации нормы о геноциде и выработка приемлемого определения преступления агрессии. Достижение данных целей возможно путем решения следующих задач:

1. Исследование объективных и субъективных признаков таких международных преступлений, как: военные преступления, преступления против человечности, преступление геноцида по Статуту МУС.

2. Сопоставление преступлений содержащихся?в национальном российском законодательстве с преступлениями, закрепленными.в Римском статуте на предмет их соответствия.

3. Разработки предложений по совершенствованию» нормы о геноциде в уголовном законодательстве России, основанных на отграничении этого преступления; от смежных с ним, а. также- совершенствованию соответствующих положений международного права:

4. Выработка определения преступления агрессии.

5. Соотношение законодательства России и некоторых зарубежных стран на предмет соответствия Статуту МУС в вопросах касающихся; применения последнего. (Передача лиц МУС, предоставление иммунитетов, дополняющего характера юрисдикции МУС, применения некоторых видов наказания и т. д.).

6. Обоснование необходимости расширения юрисдикции МУС конвенционными преступлениями (терроризм и незаконный оборот наркотических средств).

7. Рассмотрение механизма осуществления сотрудничества государств с Судом.

Объектом исследования являются общественные отношения и интересы, связанные с установлением и возможностью реализации ответственности индивидов за совершение международных преступлений, а также общественные отношения в сфере осуществления сотрудничества при реализации уголовной ответственности.

В качестве методологической основы проводимого исследования выступают логико-правовой, сравнительно - правовой, системно - структурный, теоретического моделирования, технико-юридический метод и некоторые другие методы. В процессе написания применялись достижения науки международного, уголовного, уголовно - процессуального, конституционного, гражданского, философии права. При этом особое внимание уделялось анализу положений теории международного уголовного права, сформулированных в трудах отечественных и зарубежных авторов. Нормативной основой (предметом) исследования являются: о

1) Римский статут Международного уголовного суда, Заключительный акт9, документы Комиссии Международного права ООН10, Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу об учреждении Международного уголовного суда11, документы Подготовительной

8 См.: Документы ООН под условным обозначением A/CONF.183.

10 См.: Документы ООН А/38/10, А/41/10, А42/10, А/44/10, А/45/10, А/47/10, A/CN.4/452, А/48/10, A/CN.4/458, А/50/22.

11 См.: Резолюции ГА ООН 44/39,45/41,46/54,47/33,48/31,49/53, 50/46,51/207,52/160. комиссии: для Международного уголовного суда12, а. также международные пакты, договоры и конвенции, участницей которых является Российская Федерация (а именно; Устав ООН, Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него, Всеобщая Декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и протоколы к нему, Международный Пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международная Конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации и другие).

2) Нормы международного уголовного права, международного гуманитарного права, международной защиты прав человека и других отраслей международного права.

3) Соответствующие положения Конституции РФ, УК РФ, УПК РФ и других, внутренних нормативно - правовых актов РФ.

4) Кроме того, в диссертации проведен сравнительный анализ действующего конституционного, уголовного и уголовно -процессуального законодательства зарубежных стран (Украина, Бельгия, Франция, Люксембург), касающегося изучаемых проблем.

5) Изучены научные исследования отечественных и зарубежных авторов в области международного права, уголовного права, общей теории права.

Теоретическую - основу работы составляют фундаментальные исследования в области теории международного права и его отраслей, касающихся^ рассматриваемой проблемы, таких специалистов, как К.А. Бекяшев, А.Г. Богатырев, С.В: Бородин, И.П. Блищенко, П.Н. Бирюков, М.И. Блум, И. Блюнчли, B.C. Верещетин, В.В. Витюк, Л.Н. Галенская, А.В. Грабарь, В.П. Емельянов, Г.В. Игнатенко, А.Я. Капустин, И.И. Карпец, А.Л. Колодкин, Ю.М. Колосов, М.И. Лазареву Д.Б. Левин, И;И. Лукашук, Е.Г. Ляхов, Ф.Ф. Мартене, Г.М. Мелков, Л:А. Моджорян, А.В. Наумов, Ю.С. Ромашев, П.С. Ромашкин, Ю.А. Решетов, А.Н. Талалаев, А.А. Тер-Акопов

12 См.: Документы ООН под условным обозначением PCNICC.

А.Н. Трайнин, Г.И. Тункин, Н.А. Ушаков, Д.И. Фельдман, С.В. Черниченко, М.Д. Шаргородский и др. Также была принята во внимание зарубежная доктрина международного права, представленная, в частности, такими авторами, как Р. Аби-Сааб, М.Ш. Бассиони, И. Броунли, Д. Башаров, Г. Гаджа, С. Глазер, Э. Давид, Д. Дерби, Я. Динштейн, М. Крепшо, Р. Лемкин, Р. Мюллерсон, А. Мейровиц, В. Пелла, Ж. Пикте, Н. О"Салливан, С. Сигеллер, В. Фридман, Дж. Шварценбергер и др.

При написании диссертационного исследования автор обращался к публикациям, содержащимся в периодической печати: "Московский журнал международного права", "Российский ежегодник международного права", "Государство и право", "Международный научный журнал "Право и политика"", "Юрист", "Международное публичное и частное право", "Международная жизнь", "Дипломатический вестник", а также в материалах научно-практических конференций и семинаров: "Международный уголовный суд и позиция России", Москва, 9-10 июня 1998 г., "Международный уголовный: суд: Ратификация и имплементация на национальном уровне", Москва, 20-22 марта 2001 г., "Международный курс по МГП для государственных служащих и представителей академических кругов", Москва, 16-19 сентября 2003 г., "Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия", Москва, 24 декабря 2002 г., "Римский статут Международного уголовного суда: имплементация на национальном уровне", Москва, 4-5 февраля 2004 г. и др.

Кроме того, в поиске источников получения информации для диссертации большую помощь оказала Московская Делегация Международного Комитета Красного Креста.

Научная новизна работы заключается в том, что на монографическом уровне осуществлено комплексное научное исследование, посвященное подробному анализу преступлений указанных в Римском статуте

Международного уголовного суда, на международном уровне, на внутригосударственном уровне, а также особое внимание уделяется осуществлению, сотрудничества данного международного органа с национальным механизмом борьбы с такими преступлениями, как: геноцид, военные преступления, преступления против человечности и преступлением агрессии. ;

Кроме того, устанавливается возможность и перспектива дальнейшего расширения юрисдикции Международного уголовного суда в отношении других преступлений и совершенствование действующего законодательства России.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы для совершенствования международного права, уголовного и уголовно - процессуального законодательства Российской Федерации. Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и научных исследованиях по тем вопросам международного, уголовного и уголовно - процессуального права, которые сопряжены с проблемами установления и реализацией уголовной ответственности при осуществлении сотрудничества государств с Международным уголовным судом.

Основные положения и выводы диссертации, выносимые на защиту: 1) Обосновывается положение о формально - материальном характере состава геноцида, а также обоснована редакция ст. 6 Римского статута МУС и ст. 357 УК РФ, позволяющая более правильно дифференцировать пределы уголовной ответственности за совершение преступления геноцида., А также необходимость установления пределов назначения наказания для каждой статьи Римского статута МУС, что облегчит работу судей в выборе вида наказания, предупредит возможные ошибки и неточности в размере назначенного наказания, а также будет полностью соответствовать принципу справедливого назначения наказания.

2) Обосновывается необходимость включения в Раздел XII УК России дополнительной главы «Военные преступления», в которой соответствующие статьи воспроизвели составы преступлений, предусмотренные ст. 8 Статута МУС, а также восполнили такие пробелы в нормативно - правовой регламентации, как: а) отсутствие составов преступлений («осуществление нападений неизбирательного характера, затрагивающих гражданское население или гражданские объекты», «умышленное использование голода среди гражданского населения», «неоправданная задержка репатриации военнопленных или гражданских лиц»); б) отсутствие в УК РФ квалифицирующего признака («совершение деяния в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступлений»); в) отсутствие в УК РФ положения об ответственности командиров и иных начальников; г) не включение положений ст. 8 Статута, применяемых во время международных вооруженных конфликтов к немеждународным вооруженным конфликтам (например, не запрещено использование во внутренних вооруженных конфликтах запрещенных видов оружия).

3) Обосновывается необходимость включения в УК РФ дополнительной главы «Преступления против человечности», в раздел XII «Преступления против мира и безопасности человечества», в которой бы с учетом Элементов преступлений, принятых в соответствии со ст. 9 Статута МУС, были бы закреплены составы преступлений, предусмотренные ст.7 Статута МУС. Также необходимо включить такой квалифицирующий признак, как «совершение преступления в рамках широкомасштабного или систематичного нападения на любых гражданских лиц, если такое нападение совершается сознательно».

4) Предлагается новая редакция определения преступления агрессии.

5) Государствам-участникам целесообразно пересмотреть свое национальное право, для того, чтобы оно допускало сотрудничество в соответствии с

частью 9 Статута, а также определить области, в которых необходимы дополнительные законодательные акты, и препятствия к сотрудничеству. Также государствам предлагается: пересмотреть определения преступлений, данные в статьях 6-8 Статута, чтобы обеспечить такое положение,1 прш котором запреты, предусмотренные в национальном законодательстве, включали все соответствующие деяния и чтобы существовала шкала наказаний, согласующаяся со Статутом. Однако если деяние, запрещенное в соответствии, со Статутом, должным образом расследуется и преследуется: в судебном порядке на национальном; уровне, тот факт, что на судебном процессе оно рассматривается как обычное преступление, а не как геноцид, преступление против человечности или военное преступление, не может сам по себе служить основанием для того, чтобы дело считалось приемлемым для принятия к производству Судом.

Целесообразно включение в национальное право государств-участников! ареста и передачи лиц по просьбе Суда, в соответствии с частью 9 Статута. А также оно не должно отказывать в передаче лица, разыскиваемого МУС, на основании того, что в соответствии со Статутом1 может быть вынесен приговор к пожизненному лишению свободы. МУС должен быть исключен из уставных или конституционных запрещений выдачи в подобных ситуациях. Обязательство выполнять просьбы об аресте и передаче применяется без различия, основанного на национальной принадлежности, разыскиваемого лица. Национальные уставные или. конституционные запрещения выдачи своих граждан не применяются к просьбам Суда о передаче ему лиц, и национальные власти не могут отказать в передаче на этом основании.

Анализ зарубежного законодательства, а также заключения, вынесенные высшими государственными i органами свидетельствуют, что требуется пересмотр конституционных положений, касающихся в первую очередь иммунитетов должностных лиц государств, дополняющего характера юрисдикции МУС, полномочий Прокурора МУС, при расследовании на территории, государства - участника, исковой давности, амнистии и другим положениям на предмет соответствия Статуту МУС. По результатам объективного анализа внутреннего российского законодательства установлено, что принятие нового и внесение изменений в действующее законодательство, а также использование других юридических процедур, в частности, толкования Конституционным Судом Российской Федерации отдельных положений Конституции Российской Федерации, позволяет избежать процедуры: внесения изменений и дополнений в Конституцию Российской Федерации, и имплементация Статута напрямую с изменением Конституции Российской Федерации не связана. Возможно ^ принятие следующих нормативно - правовых актов: ^Конституционным судом Российской Федерации специального заключения о соответствии Статута МУС Конституции Российской Федерации; 2) закона Российской Федерации «Об экстрадиции», который дал бы четкое законодательное определение понятий «выдача иностранному государству» и «передача международному органу»; 3) Закона «о международной судебной помощи», посвященный исполнению решений иностранных и международных судебных органов; 4) включение в УПК Российской Федерации наряду с главой «выдача лица для уголовного преследования или исполнения приговора» (глава 54) специальных статей, регулирующих передачу лица МУС.

Несомненно, полезным стало бы принятие если не всех, то хотя бы нескольких из перечисленных нормативно - правовых актов, это позволило бы снять многие вопросы.

Универсальная юрисдикция, устанавливаемая УК РФ, в принципе, позволяет применять положения Статута МУС без внесения изменений и дополнений в действующее уголовное законодательство, однако это не освобождает от необходимости привести его в соответствие с международными нормами.

В российском уголовно - процессуальном законодательстве РФ существует достаточная законодательная база для осуществления сотрудничества в соответствии с ст.93 Статута МУС, а также в вопросах связанных с перевозкой через территорию государства подозреваемых, подлежащих передаче Суду, сбора и хранения доказательств, защиты информации предоставленной третей стороной, исполнения наказания в виде лишения свободы.

В тоже время, необходимо внести соответствующие поправки в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию)-доходов, полученных преступным путем» в связи с отменой конфискации как вида уголовного наказания, а также дополнить примечанием о том, что его нормы действуют и в отношении МУС.

Апробация результатов исследования.

Материалы и результаты исследования нашли отражение в опубликованных научных статьях и использованы в учебном процессе Московского университета МВД России.

Основные положения диссертации докладывались на заседаниях кафедры международного права Московского университета МВД России, а также обсуждались на научно - практических конференциях и семинарах.

Структура диссертации отвечает целям и предмету исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов. В заключении приводятся итоги и выводы исследования. Завершает работу библиографический список использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Международное право, Европейское право», Гранкин, Иван Викторович

Заключение.

В заключении необходимо изложить основные выводы и предложения, сформулированные в работе.

1. Предметно установлено, что с точки зрения конструкции объективной стороны, состав геноцида носит формально -материальный характер. Если проявлением геноцида является убийство или причинение тяжкого вреда здоровью членам демографической группы, то преступление окончено в момент причинения любого из названных последствий как минимум двум представителям такой группы. Остальные четыре проявления геноцида (насильственное воспрепятствование деторождению, принудительная передача детей, насильственное переселение, иное создание жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов демографической группы) являются по своей юридической природе действиями, и рассматриваемое преступление должно считаться оконченным при их совершении, вне зависимости от достижения поставленной виновным цели.

Предлагается текстуально в ст. 6 Статута МУС и ст. 357 УК РФ определить, что как геноцид должно рассматриваться убийство хотя бы одного члена демографической пэунпы или причинение тяжкого вреда здоровью члену демографической группы, если они совершены с целью полного или частичного уничтожения расовой, этнической, национальной или религиозной группы населения.

Обосновано предложение изложить исследуемую норму УК РФ и статью МУС в следующей редакции:

1). Планирование или подготовка действий, направленных на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы.

2). Действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы, выразившиеся в убийстве члена (членов) этой группы, причинении тяжкого вреда его (их) здоровью, насильственном воспрепятствовании деторождению, принудительной передаче детей, насильственном переселении либо ином создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы.

2. Постановочно определено, что материально - правовое основание для объединения различных преступных посягательств в категорию военных преступлений состоит з юм, чго они нарушают установленные международным правом законы и обычаи ведения военных действий (вооруженных конфликтов), служащие составной частью интереса обеспечения мира и безопасности всего человечества как составляющей мирового правопорядка. Военные преступления представляют собой родовую группу преступлений против мира и безопасности всего человечества («преступлений по общему международному праву»).

Теоретике - юридическим основанием для выделения категории военных преступлений среди преступлений против мира и безопасности человечества служит то обстоятельство, что видовым объектом военных преступлений признаются охраняемые общепризнанными принципами международного права и международным гуманитарным правом интересы соблюдения правил ведения вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера.

3. Обосновывается необходимость включения в Раздел XII УК России дополнительной главы «Военные преступления», в которой соответствующие статьи воспроизвели составы преступлений, предусмотренные ст. 8 Статута МУС, а также восполнили такие пробелы в нормативно - правовой регламентации, как: а) отсутствие составов преступлений («осуществление нападений неизбирательного характера, затрагивающих гражданское население или гражданские объекты», «умышленное использование голода среди гражданского населения», «неоправданная задержка репатриации военнопленных или гражданских лиц»); б) отсутствие в УК РФ квалифицирующего признака («совершение деяния в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступлений»); в) отсутствие в УК РФ положения об ответственности командиров и иных начальников.

4.Необходимо очертить пределы назначения наказания для каждой статьи Римского статута МУС, что облегчит работу судей в выборе вида наказания, предупредит возможные ошибки и неточности в размере назначенного наказания, а также будет полностью соответствовать принципу справедливого назначения наказания.

5. Обосновывается необходимость включения в УК РФ дополнительной главы «Преступления против человечности», в раздел XII «Преступления против мира и безопасности человечества», в которой бы с учетом Элементов преступлений, принятых в соответствии со ст. 9 Статута МУС, были бы закреплены составы преступлений, предусмотренные ст.7 Статута МУС.

Также необходимо включить такой квалифицирующий признак, как «совершение преступления в рамках широкомасштабного или систематичного нападения на любых гражданских лиц, если такое нападение совершается сознательно».

6. По нашему мнению, в Статуг МУС необходимо включить статью 8(прим.1), и сформулировать определение агрессии следует следующим образом:

Под преступлением агрессии понимается планирование, подготовка, развязывание или ведение таких преступных действий, совершаемых лицом, которое как руководитель или организатор участвует в применении вооруженной силы государством, или обладающим полномочиями руководить политическими или военными действиями данного государства, направленных против суверенитета, территориальной целостности или политической независимости другого государства, которые признанны Советом Безопасности ООН, как несовместимые с Уставом ООН, и несущим ответственность за свои деяния».

Преступные акты, составляющие агрессию: i) вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она ни носила, являющаяся результатом такого вторжения или нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее; j) бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства; к)блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства;

1) нападение вооруженными силами государства на сухопутные, или морские и воздушные флоты другого государства; неприменение вооруженных сил одного государства, находящихся на территории другого государства по соглашению с принимающим государством, в нарушение условий, предусмотренных в соглашении, или любое продолжение их пребывания на такой территории по прекращении действия соглашения; п)действия государства, позволяющего, чтобы его территория, которую оно предоставило в распоряжение другого государства, использовалась этим другим государством для совершения акта агрессии против третьего государства; о)засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп, и регулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства, носящие столь серьезный характер, что равносильны перечисленным выше актам, или его значительное участие в них. р)Публичные заявления, сообщения, призывы, а также демонстрация силы и иные меры, дающие государству веские основания полагать, что серьезно рассматривается возможность совершения действий перечисленных в п.п. а) -g).

7. По результатам объективного анализа установлено, что государствам-участникам необходимо пересмотреть свое национальное право, чтобы убедиться, что оно допускает сотрудничество в соответствии с частью 9, определить области, в которых необходимы дополнительные законодательные акты, и препятствия к сотрудничеству.

Также государствам придется пересмотреть определения преступлений, данные в статьях 6-8, чтобы обеспечить такое положение, при котором запреты, предусмотренные в национальном законодательстве, включали все соответствующие деяния и чтобы существовала шкала наказаний, согласующаяся со Статутом. Однако если деяние, запрещенное в соответствии со Статутом, должным образом расследуется и преследуется в судебном порядке на национальном уровне, тот факт, что на судебном процессе оно рассматривается как обычное преступление, а не как геноцид, преступление против человечности или военное преступление, не может сам по себе служить основанием для того, чтобы дело считалось приемлемым для принятия к производству Судом.

8. По факту всестороннего исследования предмета выявлено, что национальному праву государств-участников необходимо предусмотреть арест и передачу лиц МУС по просьбе Суда, в соответствии с частью 9. А также оно не должно отказывать в передаче лица, разыскиваемого МУС, на основании того, что в соответствии со Статутом может быть вынесен приговор к пожизненному лишению свободы. МУС должен быть исключен из уставных или конституционных запрещений выдачи в подобных ситуациях. Обязательство выполнять просьбы об аресте и передаче применяется без различия, основанного на национальной принадлежности разыскиваемого лица. Национальные уставные или конституционные запрещения выдачи своих граждан не применяются к просьбам Суда о передаче ему лиц, и национальные власти не могут отказать в передаче на этом основании.

Статут требует, чтобы в тех случаях, когда лицо, разыскиваемое для передачи, обращается с протестом в национальный суд на основе принципа ne bis in idem, национальные власти руководствовались постановлением МУС в соответствии со ст. 89(2), а не решали этот вопрос по существу самостоятельно.

9. Анализ зарубежного законодательства, а также заключения, вынесенные высшими государственными органами свидетельствуют, что требуется пересмотр конституционных положений, касающихся в первую очередь иммунитетов должностных лиц государств, дополняющего характера юрисдикции МУС, полномочии Прокурора МУС, при расследовании на территории государства - участника, исковой давности, амнистии и другим положениям на предмет соответствия Статуту МУС.

10. Рассмотрение проблем, связанных с трудностями конституционного характера, показывает, что принятие нового и внесение изменений в действующее законодательство, а также использование других юридических процедур, в частности, толкования Конституционным Судом Российской Федерации отдельных положений Конституции Российской Федерации, позволяет избежать процедуры внесения изменений и дополнений в Конституцию Российской Федерации, и имплементация Статута напрямую с изменением Конституции Российской Федерации не связана.

Возможно принятие следующих нормативно - правовых актов: ^Конституционным судом Российской Федерации специального заключения о соответствии Статута МУС Конституции Российской Федерации; 2) закона Российской Федерации «Об экстрадиции», который дал бы четкое законодательное определение понятий «выдача иностранному государству» и «передача международному органу»; 3) Закона «о международной судебной помощи», посвященный исполнению решений иностранных и международных судебных органов; 4) включение в УПК Российской Федерации наряду с главой «выдача лица для уголовного преследования или исполнения приговора» (глава 54) специальных статей, регулирующих передачу лица МУС. Несомненно, полезным стало бы принятие если не всех, то хотя бы нескольких из перечисленных нормативно - правовых актов, это позволило бы снять многие вопросы.

11. Концептуально доказано, что универсальная юрисдикция, устанавливаемая УК РФ, в принципе, позволяет применять положения Статута МУС без внесения изменений и дополнений в действующее уголовное законодательство, однако это не освобождает от необходимости привести его в соответствие с международными нормами.

12. Предметно установлено, что в российском уголовно - процессуальном законодательстве РФ существует достаточная законодательная база для осуществления сотрудничества в соответствии с ст.93 Статута МУС, а также в вопросах связанных с перевозкой через территорию государства подозреваемых, подлежащих передаче Суду, сбора и хранения доказательств, защиты информации предоставленной третей стороной, исполнения наказания в виде лишения свободы.

В тоже время, необходимо внести соответствующие поправки в Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» в связи с отменой конфискации как вида уголовного наказания, а также дополнить примечанием о том, что его нормы действуют и в отношении МУС.

13. Постановочно определено, что перечень преступлений, относящихся к юрисдикции Суда необходимо дополнить такими преступлениями, как терроризм и незаконный оборот наркотических средств, а также признать преступным использование таких запрещенных видов оружия, как яда, отравленного оружия, ядовитых газов, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле пуль и т.д. (ст. 8(2)(b)(xvii -хх)Статута Суда) во внутренних вооруженных конфликтах.

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Гранкин, Иван Викторович, 2005 год

1. Устав Организации Объединенных Наций. // Действующее международное право. Документы в 2-х т. Т. 1. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 11-35.

2. Римский статут Международного уголовного суда. // Док. ООН A/CONF. 183/9 от 17 июля 1998 г.

3. Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 г. // Действующее международное право.

4. Документы в 2-х т. Т. 2. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 253-256.

5. Женевские конвенции от. 12 августа 1949 года и Дополнительные протоколы к ним. // Женевские конвенции от 12 августа 1949 года и Дополнительные протоколы к ним. 3-е изд., испр. - М.: Международный Комитет Красного Креста, 2003.

6. Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г. // Действующее международное право. Документы в 2-х т. Т. 2. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 256-267.

7. Конвенция о пресечении преступления апартеида и наказания за него 1973 г. // Справочная правовая система ГАРАНТ, версия от 16.09.2002 г.

8. Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. // Международное право. Ведение военных действий: Сборник Гаагских конвенций и иных международных документов. 3-е изд., испр. - М.: Международный Комитет Красного Креста, 2001. С. 18-34.

9. Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта от 14 мая 1954 г. // Международное право. Ведение военных действий: Сборник Гаагских конвенций и иных международных документов. С. 38-54.

10. Конвенция о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения от 1 марта. 1991 г. // Справочная правовая система ГАРАНТ, версия от 16.09.2002 г.

11. Декларация о неупотреблении легко разворачивающихся исплющивающихся пуль 1899 г. // Международное право. Ведение военных действий: Сборник Гаагских конвенций и иных международных документов. С. 255-256.

12. Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 г. // Международное право. Ведение военных действий: Сборник Гаагских конвенций и иных международных документов. С. 264-265.

13. Конвенция о мирном разрешении международных столкновений от 5 (18) октября 1907 г. // Действующее международное право. Документы в 2-х т. Т. 1. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 389-399.

14. Конвенция об определении агрессии. // Собрание Законодательства, 1934 г., Отд. II, № 6, ст. 46.

15. Международный пакт о гражданских и политических правах. // Действующее международное право. Документы в 2-х т. Т. 2. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 232-249.

16. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. // Действующее международное право. Документы в 2-х т. Т. 2. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. - М.: Междунар. Отношения, 2002. С. 267-291.

17. Американская конвенция прав человека. // Справочная правовая система ГАРАНТ, версия от 16.09.2002 г.

18. Африканская хартия, прав человека и народов. // Справочная правовая система ГАРАНТ, версия от 16.09.2002 г.

19. Основные принципы, касающиеся роли юристов приняты на Восьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению» с правонарушителями, Гавана, 27 августа 7 сентября 1990 г. //

20. Справочная правовая система ГАРАНТ, версия от 16.09.2002 г.

21. Декларация тысячелетия Организации Объединенных Наций. // Международное право International law. 2000. № 3. С. 428.

22. Проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1954 г. // Yearbook of International Law Commission, 1954, vol. II.

23. Проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1996 г.//Док. ООН А/51/10.

24. Обращение к Совету Безопасности ООН обвинителя Международных уголовных трибуналов для бывшей Югославии и для Руанды госпожи Карлы дель Понте, 27 ноября 2001 г. // .

25. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. // Док. ООН А/38/10.

26. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. // Док. ООН А/41/10.

27. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. // Док. ООН А/42/10.

28. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. // Док. ООН А/44/10.

31. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда, 1990 г.//Док. ООН А/45/10.

33. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее

34. ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда, 1992 г., Док. ООН А/47/10.

36. Комментарии государств к Докладу Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда, 1992 г. // Док. ООН A/CN.4/452 and Add.1,2,3.

37. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда; 1993 г.//Док. ООН А/48/10.

39. Комментарии государств к Докладу Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда, 1993 г. // Док. ООН A/CN.4/458 and Add. 1-8.

41. Доклад Комиссии международного права ООН Генеральной Ассамблее ООН по вопросу об учреждении международного уголовного суда, 1994 г.//Док. ООН А/50/22.

47. Соглашение о взаимодействии Суда и ООН. // Док. ООН PCNICC/2001/1/Add. 1 от 8 января 2001 г.

48. Соглашение о пребывании штаб-квартиры МУС с Нидерландами. // Док. ООН PCNICC/2002/l/Add. 1 от 26 апреля 2002 г.

49. Соглашение о привилегиях и иммунитетах. // Док. ООН PCNICC/2001/L. 1 /Rev. 1 /Add:3 от 22 марта 2001 г.

52. Предложения МККК в отношении ст. 8 Статута МУС, пунктов (Ь), (с) и (е). И Док. ООН WGEC/INF/2:

53. Документ Подготовительной комиссии для Международного уголовного суда от 24 июля 2002 г. "Предложения в отношении положения о преступлении агрессии". // Док. ООН PCNICC/2002/2/Add.2.

54. Окончательный отчет экспертной комиссии, созданной в соответствии с резолюцией 780 (1982) Совета Безопасности ООН, направленный 24 мая 1994 г. Генеральным Секретарем ООН Председателю Совета Безопасности ООН.

55. Доклад Подготовительного комитета по вопросу об учреждении международного уголовного суда. //Док. ООН A/CONF.183/2/add.l.

56. Отчеты Дипломатической конференции полномочных представителей под эгидой Организации Объединенных Наций по учреждению международного уголовного суда (Рим, Италия, 15 июня 17 июля 1998 г.). // Док. ООН A/CONF. 183/SR. 1 -9.

57. Отчеты Комитета полного состава Дипломатической конференции полномочных представителей под эгидой Организации Объединенных Наций по учреждению международного уголовного суда (Рим, Италия, 15 июня- 17 июля 1998 г.).//Док. ООН A/CONF.183/C.1/SR: 1-42.

58. Доклады Комитета полного состава Дипломатической конференции полномочных представителей под эгидой Организации5 Объединенных Наций по учреждению международного уголовного суда (Рим, Италия, 15 июня 17 июля 1998 г.). // Док. ООН A/CONF.183/8.

59. Внутригосударственные нормативно-правовые акты

61. Уголовный кодекс Российской Федерации. // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июня 1996 г., № 25, ст. 2954; изм. и доп. по состоянию на 1 августа 2004 г.: Уголовный кодекс Российской Федерации. М.: Волтерс Клувер, 2004. - 240 с.

62. Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации". // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июля 1995 г. № 29, ст. 2757.

63. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 июля 2000 г. // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июля 2000 г., № 29, ст. 3118.

64. Заключение Конституционною Суда Украины № 3-Ь от 11 июля 2001 г. // Текст на русском языке предоставлен Московской Делегацией Международного Комитета Красного Креста.

65. Монографии, учебники, сборники

66. Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. М., 2003. -329 с.

67. Беккер К.Ф. Древний Рим. М., 2001. 412 с.

68. Беккер К.Ф. История Древнего мира. Восток. Греция. М., 2001. 527 с.

69. Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд / Под ред. Ю.И. Жданова. М.: Институт международного права. Московская высшая школа милиции, 1994. - 224 с.

70. Блищенко И.П., Фисенко И;В., Предисл.: Лобзяков В.П. Международный уголовный суд. М.: Закон и право, ЮНИТИ, 1998. -239 с.

71. Броунли Я. Международное право. Книга вторая. Пер. с англ. под ред. Г.И: Тункина. М.: Прогресс, 1977. - 512 с.

72. Военные преступления. Это надо знать всем: Справочник. М., 2002. -487 с.

73. Давид Э. Принципы права вооруженных конфликтов: Курс лекций юридического факультета Открытого Брюссельского университета. -М.:1. МККК, 2000.-718 с.

74. Действующее международное право. Документы в 2-х т. Составители Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Учебное пособие. М.: Междунар. Отношения, 2002. - Т. 1. - 768 е., Т. 2. - 512 с.

75. Донской Д. Агрессия вне закона. Международные отношения. М., 1976.-92 с.

76. Капустин А.Я., Мартыненко Е.В. Международное гуманитарное право. -М.: Изд-во Университета Дружбы Народов, 1991. 80 с.

77. Колосов Ю.М. Ответственность в международном праве. М., 1975. 272 с.

78. Костенко Н.И. Международная уголовная юстиция. Проблемы развития. М.: РКонсульт, 2002. 448 с.

79. Костенко Н.И. Международный уголовный суд. М.: "Издательство ПРИОР", 2002. - 272 с.

80. Костенко Н.И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции: Дис. докт. юр. наук. М., 2002. -452 с.

81. Костенко Н.И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции: Автореф. дис. докт. юр. наук. -М., 2002.-61 с.

82. Котляров И.И. Военное право. Учебник для военно-учебных заведений Вооруженных Сил Российской Федерации. М.: Министерство обороны, 1997.-238 с.

83. Котляров И.И. Международное право и вооруженные конфликты. Монография. М.: Московский университет МВД России, 2003. - 285 с.

84. Курляндский В.И. Об уголовной ответственности виновников нарушений законов и обычаев войны. Труды Военно-юридической академии. М., 1950. Т. XI. - 231 с.

85. Лукашук И.И. Право международной ответственности. М.: Волтерс Клувер, 2004.-432 с.

86. Ляхов Е.Г. Терроризм и межгосударственные отношения. М.: Международные отношения, 1991. - 213 с.

87. Мелков Г.М. Международное право в период вооруженных конфликтов. Учебное пособие. М.: ВЮЗИ, 1988. - 95 с.

88. Международное право. Ведение военных действий: Сборник Гаагских конвенций и иных международных документов. 3-е изд., испр. - М.: Международный Комитет Красного Креста, 2001. - 336 с.

89. Международное право: Учебник. Отв. ред. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М.: Международные отношения, 2001. - 720 с.

90. Международное публичное право. Учебник. Изд. 2-е, перераб. и доп. / Под ред. К.А. Бекяшева. -М.: Проспект, 1999. 640 с.

91. Найер А. Военные преступления. Геноцид, террор, борьба за правосудие. М.: Юрист, 2000. - 368 с.

92. Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в 7-ми томах. Под общ. ред. Р.А. Руденко. М.: Воениздат, 1957. Т. 1. - 760 е., Т. 7. - 645 с.

93. Полторак А.И., Савинский Л.И. Вооруженные конфликты и международное право. Основные проблемы. М.: Наука, 1976. - 416 с.

94. Работа Комиссии Международного права 3-е изд., Нью-Йорк: Издательство ООН, 1982. - 124 с.

95. Решетов Ю.А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. М.: Международные отношения, 1983. - 223 с.

96. Ромашкин П.С. Преступления против мира и человечества. М.: Наука, 1967.- 178 с.

97. Трайнин А.Н. Защита мира и борьба с преступлениями против человечества. М.: Изд-во АН СССР, 1956. - 298 с.

98. Трайнин А.Н. Уголовная ответственность гитлеровцев. М.: Юриздат, 1944.- 108 с.

99. Трайнин А.Н. Избранные произведения. Защита мира и уголовный закон. М., 1969.-658 с.119: Тункин Г.И. Теория международного права. Монография. Под общ. ред. проф. JI.H. Шестакова. М.: Зерцало, 2000. - 416 с.

100. Фисенко И.В. Борьба с международными преступлениями в международном уголовном праве. Мн.: "Тесей", 2000. - 336 с.1. Статьи

101. Абашидзе А. Вопросы юрисдикции Международного Уголовного Суда и взаимоотношения с Советом Безопасности ООН// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 34-36.

102. Асатур А.А. Развитие международного уголовного права и деятельности международных уголовных судов // Московский журнал международного права. 2000, №2. С. 285-293.

103. Батырь В.А. Проблемы имплементации Римского статута Международного уголовного суда в законодательство Российской Федерации. // Российский ежегодник международного права, 20031 Специальный выпуск. С. 136-156.

104. Блищенко И. История создания международного Уголовного Суда и проект его устава// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 7-9.

105. Бражник Ф. Перспективный взгляд на предотвращение войн. // Уголовное право. 2002. № 2. С. 3-6.

106. Верещетин B.C. Международный уголовный суд: новые перспективы? (К рассмотрению вопроса в Комиссии международного права ООН)//

107. Московский журнал международного права. № 2. М.: Междунар. отношения, 1993. С. 3-15.

108. Верещетин B.C. О работе Комиссии международного права ООН // Московский журнал международного права. 19941 №1. С. 21-26.

109. Верещетин B.C. О работе 46-й сессии Комиссии международного права. ООН // Московский журнал международного права. 1994. № 4. С. 36-43.

110. Геворкян К. Официальная позиция России в. связи с созданием Международного Уголовного Суда // Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9 10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 11-12.

111. Греппи Э. Личная уголовная ответственность в международном праве: эволюция, понятия. // Международный Журнал Красного Креста 1999: Сборник статей. 2001. С. 205-229.

112. Григорянц С. Создаваемый ООН Международный Уголовный Суд -один из путей спасения человечества// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 3-4.

113. Гуин У. Проблемы, связанные с учреждением Международного Уголовного Суда // Международный уголовный суд и позиция. России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 38-40.

114. Давид Э. Будущее Международного уголовного суда. // Российский ежегодник международного права, 2002: Специальный выпуск. С. 53-64.

115. Дорман К. Преступления; подпадающие под юрисдикцию Международного уголовного суда. // "Международный уголовный суд: Ратификация и имплементация на национальном уровне". Материалы региональной конференции. Москва, 20-22 марта 2001 г. С. 34-38.

116. Ибрагимов A.M. К вопросу о присоединении Российской Федерации к Статуту Международного уголовного суда: аргументы "за" и "против". // Российский ежегодник международного права, 2003. Специальныйвыпуск. С. 162-168.

117. Каламкарян Р.А. Рецензия на Костенко Н.И. Международный уголовный суд. М.: Изд-во "Приор", 2002. - 272 с. // Государство и право. № 11. М.: Наука, 2002. С. 142.

118. Капустин А.Я. Правовой статус Международного уголовного суда. // Российский ежегодник международного права. 2003. Специальный выпуск. С. 17-26.

119. Каюмова А.Р. Военные преступления в Римском статуте Международного уголовного суда // Российский ежегодник международного права. 2003. Специальный выпуск. С. 63-68.

120. Ковалев С. Право только тогда может называться правом, если оно вне политики. // Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 12-13.

121. Колосов Ю.М. Ответственность государств и индивидов за нарушение норм международного гуманитарного права. // Международное гуманитарное право. Актуальные проблемы. Труды Академии управления МВД России. М., 2000. С. 59-65.

122. Костенко Н.И. Международный уголовный суд: проблемы и перспективы // Право и политика. № 9. М.: Nota Bene, 2001. С. 50-56.

123. Костенко Н.И. Международный уголовный суд. (Юрисдикционные аспекты) // Государство и право. № 3. М.: Наука, 2000. С. 92-103.

124. Лобанов С.А. Проблемы участия России в Римском статуте Международного уголовного суда // Международное право -International law. 2000. № 3. С. 99-108.

125. Лохман Д. О целях и задачах конференции и о роли неправительственных организаций в создании Международного Уголовного Суда// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 5-6.

126. Людер С.Р. Правовой характер Международного уголовного суда и возникновение наднациональных элементов в международной уголовной юстиции. // Международный Журнал Красного Креста 2002: Сборник статей. 2003. С. 31-45.

127. Мелков, Г.М. К вопросу о терминах и их юридическом содержании // Российский ежегодник международного права: СПб., 2002. - С. 325334.

128. Меллер К. Составы преступлений в соответствии с Римским статутом. // Международный уголовный суд. Франкфурт на Майне: Международное Общество Прав Человека, 2000. С. 55-62:

129. Олсон Л. Механизмы, дополняющие судебное преследование. // Международный Журнал Красного Креста 2002: Сборник статей. 2003. С. 82-88.

130. Островский Я.А. Практика Международного уголовного трибунала по Руанде - преступление геноцида // Международный курс по МГП для государственных служащих и представителей академических кругов, Москва, 16-19 сентября 2003 г. С. 195-204.

131. Палеев М. Проект Устава Международного Уголовного Суда и работа Подготовительного комитета // Международный уголовный суд и-позиция России. Материалы конференции, 9 10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 14-17.

132. Пальме К. Несколько замечаний по Уставу Международного Уголовного Суда// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 33-34.

133. Панкин Б. Гражданский аспект создания Международного Уголовного Суда// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 1718.

134. Решетов Ю.А. В защиту международного права // Московский журнал международного права, 1998, № 2. С. 21-22.

135. Роберж М.К. Новый международный уголовный суд. Предварительная оценка. // Международный Журнал Красного Креста, декабрь, 1999. С. 797-811.

136. Самченко С. Международный Уголовные Суд как эффективное средство против нарушения основных правовых норм// Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9-10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 36-38.

137. Сашникова О.В. Международный уголовный суд: роль в обеспечении выполнения норм права вооруженных конфликтов; // Российский ежегодник международного права, 2003. Специальный выпуск. С. 316317.

138. Сафаров Н.А. Передача лиц Международному уголовному суду и; институт экстрадиции: трудный компромисс // Московский журнал международного права. 2003, №2. С. 150-167.

139. Солера О. Дополнительная юрисдикция и международное уголовное правосудие. // Международный Журнал Красного Креста 2002: Сборник статей. 2003. С. 47-77.

140. Ступишин В; Соображения к проекту Устава Международного Уголовного Суда. // Международный уголовный суд и позиция России.

142. Тузмухамедов Б.Р. Конституция Российской Федерации и Статут Международного уголовного суда: возможные пути гармонизации; // Российский ежегодник международного права, 2003. Специальный выпуск. С. 124-131.

143. Тузмухамедов Б.Р. Римский, статут Международного уголовного суда: возможные- вопросы конституционности. // Московский журнал международного права. № 2. 2002. С. 165-173.,

144. Черниченко С. Концепция юрисдикции Международного Уголовного Суда. (Некоторые проблемы и пробелы) // Международный уголовный суд и позиция России. Материалы конференции, 9 -10 июня 1998 года. М.: Фонд "Гласность", 2000. С. 18-19.

145. Шабас У.А. Международный уголовный суд: исторический шаг в деле борьбы с безнаказанностью // Московский журнал международного права. № 4. М.: Междунар. отношения, 1999. С. 14-33.

146. Литература на иностранных языках1. "Barcelona Traction Case" (Belgium v. Spain),* ICJ Reports, vol. 3,1970.

147. Berber F., Lehrbuch des Vutkerrechts Ш, С. H. Beck"sche Verlagsbuchhandlung, Munich, 1977.

148. Bassiouni C. Crimes Against Humanity and International Criminal Law.

150. Bassiouni C. International Criminal Law: A draft International Criminal Code. Sijthoffand Noordhoff, Alphen aan den Rijn, 1980.

151. Buergenthal T. Self-Executing and Non-Self-Executing Treaties in National and International Law // Recueli des Cours. 1992. P. 313-397.

152. Broomhall B. The International Criminal Court: A Checklist for National Implementation. Dans M.C. Bassiouni ed. ICC Ratification and National Implementing Legislation. France, 1999.

153. Broomhall B. The International Criminal Court: Overview and Cooperation. Dans M.C. Bassiouni ed. ICC Ratification and National Implementing Legislation. France, 1999.

154. Brownlie I. Principles of Public International Law. Oxford, 1998.

155. Brownlie I. State Responsibility. Oxford. 1983.

156. Conseil Constitutionnel, Paris, Decision № 98-408 DC of 22 January 1999. // .

157. Constitutional Law, Paris, Decision № 99-568 of 8 July 1999. // J.O. № 157, 9 juillet 1999, 10 175.

158. Commission on the Responsibility of the Authors of the War and on Enforcement of Penalties, 14 American Journal of International Law (1920). 95 et. seg.

159. Dormann K., "The first and second sessions of the Preparatory Commission for the International Criminal Court", in YIHL, Vol. 2, 1999.

160. Epping V., in Ip-sen K., Volkerrecht, C.H. Beck"sche Verlagsgesellschaft, Munich, 1999.

161. Flores J.-L. L"empechement des violations du droit de guerre. // Revue international de la Croix-Rouge. 1991. Mai-Juin. № 789. P. 260-271 (English version).

162. Geiger R., Grundgesetz und Volkerrecht, C.H. Beck"sche Verlagsbuchhandlung, Munich, 1994.

163. Howard S. Levie. Terrorism in War: The Law of War Crimes. Oceana

164. Publications, New York, 1993.

165. Jarasch F., "Errichtung, Organisation und Finanzierung des Internationalen Strafgerichtshofs und die Schlubbestimmungen des Statuts", in HuV-I, Vol. 12,1999.

166. Jennings R. and Watts A. (eds), Oppenheim"s International Law 1, Longman / London / New York, 1996.

167. Lemkin R. Axis Rule in Occupied Europe. Washington: Carnegie Endowment for International Peace, 1944.

168. Marchesi A., in Triffterer O. (ed.), Commentary on the Rome Statute for the International Criminal Court, Nomos Verlagsgesellschaft, Baden-Baden, 1999.

169. Mosler H., in Isensee J. and Kirchhof P. (eds.), Hondbuch des Staatsrechts der Bundesrepublik Deutschland VII, C.F. Muller Verlag, Heidelberg, 1992.

170. Neier A. War Crimes: Brutality, Genocide, Terror and the Struggle for Justice. L., 1998.

171. Randelzhofer A., in Maunz Th. and Dung G. (eds.), Grundgesetz: Kommentar, C.H. Beck"sche Verlagsbuchhandlung, Munich, 1998.

172. Reparation for injuries suffered in the service of the United Nations, Advisory Opinion: I.C.J. Reports 1949.

173. Report of the 1953 Committee on International Criminal Jurisdiction, 27 July 20 August 1953. // UN Doc. A/2645 (1954).

174. Report of the Committee on International Criminal Jurisdiction, 1-13 August 1951. // UN Doc. A/2136 (1952).

175. Reservations to the Convention on the Prevention and Punishment of the Crime of Genocide. Advisory Opinion of 18 May 1951. I. C. J. Reports, 1951.

176. Rojahn O., in von Monch I. and Kunig Ph. (eds.), Grundgesetz-Kommentar 2, С. H. Beck"sche Verlagsbuchhandlung, Munich, 1995.

177. Schermers H.G. and Blokker N.M., International Institutional Law: Unity within Diversity, Kluwer Law International, The Hague / Boston / London,1995.

178. Schindler D., Toman J. The Laws of Armed Conflicts: A Collection of Conventions, Resolutions and other Documents. Dordrecht Geneva, Martinus Nijhoff- Henry Dunant Institute, 3rd ed. 1988.

179. Schwarzenberger G. International Law as Applied by International Courts and Tribunals, Vol. II: The Law of Armed Conflict. London, Stevens. 1968.

180. Seidl-Hohenveldern and G. Loibl, Das Recht der internationalen Organisationen einschliesslich der supranationalen Gemeinschaflen, Carl Heymanns Verlag, Cologne / Berlin / Bonn / Munich, 2000:

181. Sonja Boelaert-Suominen, "The Yugoslavia Tribunal and the Common Core of Humanitarian Law Applicable to All Armed Conflicts", Leiden Journal of International Law, Vol. 13, Issue 3, 2000.

182. Schwelb E. Crimes against Humanity. // British Year Book of International Law, vol. 23, №8, 1949. P. 178-186.

183. Tomuschat Ch., in Abraham H.-J. (ed.), Bonner Kommentar zum Grundgesetz, C.F. Muller Verlag, Heidelberg, 1999.

184. The Prosecutor v. Dusko Tadic, Case № IT-94-AR72, Decision on the Defence Motion for Interlocutory Appeal on Jurisdiction, 2 October 1995.

185. The Prosecutor v. Dusko Tadic. Case № IT-94-1.

186. The Prosecutor v. Dusko Tadic. Case № IT-94-1-А. Решение по форме обвинительного акта от 14 ноября 1995 г. Параграф 9.

187. The Prosecutor v. Mladic and Karadsic. Case № IT-95-5-R61. Review of the Indictments Pursuant to Rule 61 of the Rules of Procedure and Evidence, 11 July 1996.

189. Trial of the Major War Criminals before the International Military Tribunal, Nuremberg, 14 November 1945 1 October 1946. Official Documents and Proceedings, Nuremberg, 1947.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

В июле 1998 года в Риме 120 государств - членов Организации Объединенных Наций заключили договор для учреждения впервые за всю историю постоянного международного уголовного суда. Этот договор вступил в силу 1 июля 2002 года, через 60 дней после того, как 60 государств станут участниками Статута посредством ратификации или присоединения.

«Давняя мечта о создании международного уголовного суда почти сбылась, - недавно заявил Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Кофи Аннан. - Мы надеемся на то, что, наказав виновных, МУС принесет определенное утешение пережившим ужасы войны людям и общинам. Более важным является то, что, как мы надеемся, он будет сдерживать потенциальных военных преступников и приблизит тот момент, когда ни один правитель, ни одно государство, ни одна хунта и ни одна армия где бы то ни было не сможет нарушать права человека безнаказанно».

В настоящем фактологическом бюллетене рассматриваются некоторые из вопросов общего характера, касающихся Суда.

Почему страны решили учредить Международный уголовный суд? Чем он будет отличаться от других судов?

В 1948 году после Нюрнбергского и Токийского процессов после второй мировой войны Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций впервые признала необходимость создания постоянного международного суда для рассмотрения преступлений, которые по своей жестокости аналогичны тем, которые были совершены в недавнем времени. С того времени вопрос о необходимости создания такого суда обсуждался как в Организации Объединенных Наций, так и вне ее. Масштабы, размах и отвратительный характер зверств, совершенных в течение последних 20 лет во многих частях мира, придали импульс процессу создания постоянного механизма для привлечения к ответственности тех, кто совершил такие преступления, как геноцид, этнические чистки, обращение в сексуальное рабство и причинение тяжких телесных преступлений, включая ампутацию конечностей у некомбатантов, даже у детей, а также для того, чтобы наконец покончить с безнаказанностью, которой столь часто пользуются те, кто стоит у власти.

Совет Безопасности Организации Объединенных Наций отреагировал на события в Руанде и бывшей Югославии, создав трибуналы для привлечения преступников к суду. Однако трибуналы, создаваемые после совершения преступлений, обычно связаны мандатами, которые являются конкретными с точки зрения времени и территории. Создание такого трибунала является сложнейшим, длительным и дорогостоящим мероприятием. Более эффективным и действенным было бы создание постоянного суда, наделенного правом привлекать к ответственности лиц, виновных в совершении самых серьезных преступлений, зверств и массовых убийств. Он сможет быстро принимать меры и, видимо, сокращать масштабы или продолжительность насилия; в силу самого своего существования он будет обеспечивать гораздо более высокую степень сдерживания. Потенциальные военные преступники могут передумать и не осуществить свои планы, если они будут знать, что их привлекут к ответственности, причем к индивидуальной ответственности, несмотря на то, что они могут стоять во главе государств. Международный уголовный суд, учрежденный в качестве независимого органа, сможет действовать в случае совершения преступлений, подпадающих под его юрисдикцию, без особого на то мандата от Совета Безопасности Организации Объединенных Наций.

За какие преступления будет судить Суд?

Суд наделен мандатом судить не государства, а физических лиц и привлекать их к ответственности за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества: военные преступления, преступления против человечности и геноцид, а также, в конечном счете, преступление агрессии. Общее заблуждение состоит в том, что Суд сможет судить только тех, кто совершал такие преступления в прошлом, однако дело обстоит иным образом. Суд будет обладать юрисдикцией только в отношении преступлений, совершенных после вступления в июле 2002 года Статута в силу.

Геноцид определен как ряд запрещенных деяний, таких, как убийство или причинение серьезных телесных повреждений, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу.

В соответствии со Статутом, преступления против человечности включают в себя такие преступления, как истребление гражданского населения, обращение в рабство, пытки, изнасилование, принудительная беременность, преследование по политическим, расовым, национальным, этническим, религиозным или гендерным мотивам и насильственное исчезновение людей, но лишь в рамках широкомасштабного или систематического нападения на гражданское население.

Требование о «широкомасштабном или систематическом нападении» в случае преступлений против человечности является очень важным, поскольку оно устанавливает более высокий порог и особые масштабы и/или размах для того, чтобы то или иное преступление подпадало под юрисдикцию Суда. Это отличает их от произвольных актов насилия, таких, как изнасилования, убийства или даже пытки, которые порой могут осуществляться даже военнослужащими в форме, но которые в действительности не могут квалифицироваться как преступления против человечности.

Военные преступления включают в себя серьезные нарушения Женевских конвенций и другие серьезные нарушения законов и обычаев, которые могут применяться во время международного вооруженного конфликта, а также во время «вооруженного конфликта немеждународного характера», как они перечислены в Статуте, когда они совершаются в рамках плана или политики или в крупных масштабах.

Как обстоит дело с агрессией? Говорится ли о ней в Статуте?

Агрессия была включена в качестве одного из преступлений, на которые распространяется юрисдикция Суда. Однако сначала государства-участники должны достичь соглашения по двум следующим моментам: определение агрессии, составление которого оказалось сложным, и условия, при которых Суд может осуществлять свою юрисдикцию. В настоящее время рассматриваются несколько предложений. Некоторые страны считают, что в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций и с учетом мандата, которым он наделяет Совет Безопасности, только Совет имеет право определять факт совершения акта агрессии. Если по этому моменту будет достигнуто согласие, то тогда необходимо будет определение Совета, прежде чем Суд сможет принять какие-либо меры. Другие страны считают, что таким полномочием должен быть наделен не только Совет Безопасности. В настоящее время рассматриваются предложения о предоставлении такой функции Генеральной Ассамблее или Международному Суду, чтобы они действовали, когда были выдвинуты обвинения в агрессии, а Совет Безопасности в течение определенного времени не принял меры. Подготовительная комиссия продолжит свою работу над вопросом об агрессии.

Как обстоит дело с терроризмом и незаконным оборотом наркотических средств?

В Риме был проявлен значительный интерес к распространению юрисдикции Суда на терроризм, однако было решено не делать этого. В настоящее время, в дополнение к различным договорам, запрещающим многие конкретные акты терроризма, и с учетом событий 11 сентября 2001 года государства - члены Организации Объединенных Наций занимаются разработкой всеобъемлющей конвенции о борьбе с терроризмом. На одной из будущих конференций по обзору, если государства примут соответствующее решение, юрисдикция Суда может быть распространена на преступление терроризма.

Одно государство (Тринидад и Тобаго) проявило интерес к учреждению международного суда для судебного преследования за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, и благодаря этому был активизирован процесс, завершившийся учреждением Международного уголовного суда. Во время переговоров в Риме делегации осознали, что из-за широкомасштабности проблемы незаконного оборота наркотических средств распространение на него юрисдикции Суда с вытекающей отсюда необходимостью проводить расследования, скорее всего, приведет к быстрому истощению ограниченных ресурсов Суда. Однако незаконный оборот наркотических средств может также быть добавлен на одной из будущих конференций по обзору.

Какова связь между этим международным судом и национальными судами?

Юрисдикция Суда очень тщательно сформулирована в Статуте. Вся идея Суда основывается на принципе дополняемости, который означает, что Суд может осуществлять свою юрисдикцию только в том случае, если национальный суд не способен или не готов сам ее реально осуществить. Первенство всегда отдается национальным судам. Международный уголовный суд не задумывался для замены власти национальных судов. Однако порой государственная судебная система разваливается и прекращает функционировать.

Аналогичным образом, могут существовать правительства, которые закрывают глаза на зверства или же сами участвуют в них или случаи, когда должностные лица будут воздерживаться от судебного преследования высокопоставленных лиц.

Какие условия должны быть соблюдены, чтобы Суд мог действовать? Когда он может действовать?

В Римском статуте изложены четкие условия, когда Суд может осуществлять свою юрисдикцию, а также конкретные требования касательно того, когда он может это делать. Существует много гарантий для предотвращения явно необоснованных или политически мотивированных процессов, при этом предусмотрено много разных возможностей для протестов. Когда государство ратифицирует Статут, оно соглашается признавать юрисдикцию Суда в отношении преступлений, перечисленных в нем. Суд может осуществлять свою юрисдикцию в ситуациях, которые отвечают одному из следующих условий: одной или несколькими сторонами являются государства-участники; обвиняемый является гражданином государства-участника; преступление совершено на территории государства-участника; или государство, которое не является участником Статута, решило признать юрисдикцию Суда в отношении конкретного преступления, совершенного на его территории или его гражданином. Однако эти условия не применяются, когда Совет Безопасности, действуя на основании главы VII Устава, передает ту или иную ситуацию Прокурору.

Однако до того, как Суд начнет действовать, сначала должно кое-что произойти. Либо государство-участник передает «ситуацию» Прокурору; Совет Безопасности передает «ситуацию» Прокурору; или же Прокурор возбуждает расследование по своей инициативе, как это предусмотрено Статутом.

Каково значение Элементов преступлений и Правил процедуры и доказывания? Могут ли они менять цель Статута?

С точки зрения вклада в развитие международного права завершение составления Элементов преступлений является эпохальным достижением. Это сборник с указанием условий, контекстов и субъективной стороны, или умысла, необходимых для установления факта совершения геноцида, военных преступлений и преступлений против человечности. Элементы преступлений содержат подробные определения преступлений, перечисленных в Статуте. Во время процесса составления была проявлена большая осторожность, с тем чтобы не изменить цель Статута. Элементы преступлений сами по себе не имеют обязательной силы, но имеют силу убеждения.

В Правилах процедуры и доказывания излагаются общие принципы и четкие описания конкретных процедур, лежащих в основе Статута и дополняющих его положения. Все процедуры, о которых идет речь в Статуте, подробно описаны. Различным участникам процесса адресованы конкретные указания, описывающие то, как они должны осуществлять конкретные действия, о которых идет речь в Статуте, какие шаги они должны предпринимать, их последовательность, обстоятельства, т.е. все процессуальные подробности. Как Элементы преступлений, так и Правила процедуры и доказывания играют подчиненную роль перед положениями Статута.

Где находится Суд?

Местопребыванием Суда Гаага, Нидерланды, которые активно и непосредственно участвовали в подготовке открытия Суда. Они выбрали соответствующее место и объявили международный конкурс на лучший архитектурный проект здания Суда. По плану строительство нового здания площадью 30 000 кв. м. будет завершено к 2007 году. До этого времени Суд будет размещаться в помещениях напротив Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии.

Кто оплачивает работу Суда?

Международный уголовный суд является самостоятельным по отношению к Организации Объединенных Наций органом. Согласно его Статуту, его расходы будут покрываться за счет начисленных взносов государств-участников и добровольных взносов правительств, международных организаций, физических лиц, корпораций и других образований. В особых случаях средства могут выделяться Организацией Объединенных Наций при условии одобрения Генеральной Ассамблеей, когда это связано с расходами, понесенными из-за передачи «ситуации» Суду Советом Безопасности. Взносы государств-участников будут начисляться на основе шкалы, утвержденной Организацией Объединенных Наций для ее регулярного бюджета, однако любое государство может по своему желанию добровольно выделить дополнительные средства. Нидерланды, принимающая страна Суда, выразила свою готовность предоставить средства для проведения первой сессии Ассамблеи государств-участников.

Почему нам необходим еще один международный судебный орган? Почему нельзя использовать Международный Суд?

В нынешнем столетии были совершены самые жестокие акты насилия за всю историю человечества. За прошедшие 50 лет в мире вспыхнуло более 250 конфликтов; погибло более 86 млн. гражданских лиц, в большинстве своем женщины и дети; и более 170 млн. людей были лишены их прав, собственности и достоинства. Большинство из этих потерпевших было попросту забыто, а к ответственности было привлечено очень мало преступников.

Несмотря на нормы и законы, определяющие и запрещающие военные преступления, преступления против человечности и геноцид, наряду с различными договорами и конвенциями, протоколами и кодексами, запрещающими все, начиная от ядовитого газа до химического оружия, вплоть до настоящего времени ощущается отсутствие какой-либо системы для обеспечения соблюдения этих норм и привлечения лиц, которые их нарушают, к уголовной ответственности.

Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций впервые признала необходимость учреждения постоянного механизма для судебного преследования массовых убийц и военных преступников в 1948 году после Нюрнбергского и Токийского процессов по окончании второй мировой войны, и этот вопрос с того времени обсуждался в Организации Объединенных Наций. Однако вплоть до последнего времени усилия по созданию такого механизма успехом не увенчивались, несмотря на необходимость постоянного уголовного суда для судебного преследования и наказания тех лиц, которые совершают наиболее серьезные преступления.

Международный Суд, главный юридический орган Организации Объединенных Наций, был создан для рассмотрения в первую очередь споров между государствами. Он не обладает юрисдикцией в отношении вопросов, связанных с индивидуальной уголовной ответственностью.

Чем такой суд отличается от специальных трибуналов по бывшей Югославии и по Руанде?

Специальные трибуналы по бывшей Югославии и по Руанде были созданы Советом Безопасности Организации Объединенных Наций для рассмотрения конкретных ситуаций, сложившихся после совершения чудовищных преступлений. Юрисдикция этих трибуналов ограничена временем и соответствующими территориями. Они не предназначались для рассмотрения нарушений, которые произошли в других местах, или для предотвращения нарушений в будущем.

Международный уголовный суд, штаб-квартира которого будет находиться в Гааге, Нидерланды, будет постоянным учреждением, не ограниченным по времени или месту. Его действия будут более оперативными, чем действия специального трибунала, который необходимо будет учредить. Он является постоянным органом, и само его существование будет сдерживающим фактором и будет служить серьезным предупреждением потенциальным преступникам. Он будет также стимулировать государства к расследованию и судебному преследованию чудовищных преступлений, совершаемых на их территории или их гражданами, поскольку, если они не будут этого делать, Международный уголовный суд будет осуществлять свою юрисдикцию.

Почему некоторые государства голосовали против Статута?

Семь государств проголосовали против Статута в порядке не заносимого в отчет о заседании голосования; это было сделано для того, чтобы эти страны не были зарегистрированы. Три государства - Китай, Соединенные Штаты Америки и Израиль - изложили причины, по которым они голосовали против. Китай счел, что полномочие, предоставленное Палате предварительного производства и связанное с утверждением ходатайств прокурора, было недостаточным и что Статут следовало принимать консенсусом, а не голосованием.

Основное возражение Соединенных Штатов касалось концепции юрисдикции и ее применения по отношению к государствам-неучастникам. Они также заявили, что в Статуте должна быть признана роль Совета Безопасности в определении совершения акта агрессии. Израиль заявил, что он не понимает, почему перемещение населения на оккупированную территорию было включено в перечень военных преступлений.

Рассмотрением каких преступлений занимается Суд?

Суд будет заниматься рассмотрением самых серьезных преступлений, совершенных физическими лицами: геноцид, преступления против человечности и военные преступления. Эти преступления указаны в Статуте и тщательно определены во избежание неопределенности или расплывчатости. Суд будет также заниматься рассмотрением преступления агрессии, когда государства-участники согласуют определение, элементы и условия для осуществления Судом юрисдикции.

Геноцид охватывает конкретно перечисленные запрещенные деяния (например, убийство, причинение серьезных телесных повреждений), совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу.

Преступления против человечности охватывают те конкретно перечисленные запрещенные деяния, которые совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц. Такие деяния включают в себя убийство, истребление, изнасилование, обращение в сексуальное рабство, насильственное исчезновение людей и преступление апартеида.

Геноцид и преступления против человечности наказуемы независимо от того, совершены они в мирное или в военное время. Военные преступления охватывают серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 года и другие серьезные нарушения, перечисленные в Статуте, совершенные в крупных масштабах в ходе международных вооруженных конфликтов.

В течение прошедших 50 лет большинство серьезных нарушений прав человека произошло не в ходе международных вооруженных конфликтов, а в пределах государств. Поэтому в Статут Суда включены современные стандарты международного гуманитарного права, которые квалифицируют в качестве уголовно наказуемых военные преступления, серьезные нарушения, совершенные во время вооруженных конфликтов внутреннего характера, исключая внутренние волнения или беспорядки.

Определения преступлений в Статуте являются результатом многих лет упорной работы, которую проводили многие делегации и их эксперты. Каждое определение четко сформулировано, с тем чтобы отражать действующие нормы международного права и отвечать требованию определенности в уголовном праве. Судьи Суда должны строго толковать определения и не применять их по аналогии. Цель заключается в установлении объективных международных стандартов, не оставляющих места для произвольных решений. В случае неопределенности эти определения должны толковаться в пользу подозреваемого или обвиняемого.

Как обстоит дело с преступлением агрессии?

На Конференции в Риме как государства, так и неправительственные организации активно поддержали предложение о включении агрессии в качестве преступления. Однако времени для разработки определения агрессии, приемлемого для всех, не хватило. Из-за этого государства предусмотрели, что Суд не может осуществлять юрисдикцию в отношении преступления агрессии до тех пор, пока государства-участники не достигнут на одной из конференций по обзору согласия относительно определения, элементов и условий для осуществления Судом юрисдикции в отношении агрессии.

Согласно Уставу Организации Объединенных Наций, Совет Безопасности обладает исключительной компетенцией определять факт совершения акта агрессии. В Статуте предусматривается, что окончательный текст, касающийся преступления агрессии, должен согласовываться с соответствующими положениями Устава Организации Объединенных Наций.

Будет ли Суд осуществлять судебное преследование за сексуальные преступления?

Да. В Статут включены преступления, сопряженные с насилием на сексуальной почве, такие, как изнасилования, обращение в сексуальное рабство, принуждение к проституции и принудительная беременность, в качестве преступлений против человечности, когда они совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц. Они также являются военными преступлениями, когда совершаются во время либо международного вооруженного конфликта, либо внутреннего вооруженного конфликта.

В Руанде и бывшей Югославии изнасилования и насилие на гендерной почве широко применялись в качестве оружия для того, чтобы сеять террор и унижать и оскорблять женщин из конкретной этнической группы, а также всю общину, к которой они принадлежали. Осуществляя судебное преследование за изнасилования и другие нарушения на гендерной почве, специальные трибуналы пришли к выводу о том, что потерпевшие часто боятся рассказывать о том, что с ними случилось, и даже опасаются пострадать от самого разбирательства.

С тем чтобы оказать потерпевшим и свидетелям помощь в ходе судебного разбирательства, Международный уголовный суд будет иметь группу по делам потерпевших и свидетелей для обеспечения защиты и безопасности, консультирования и оказания других видов помощи свидетелям и потерпевшим при полном учете прав обвиняемого. Суд должен также принимать должные меры для защиты неприкосновенности частной жизни, достоинства, физического и психологического благосостояния и обеспечения безопасности потерпевших и свидетелей, особенно в тех случаях, когда преступления сопряжены с насилием на сексуальной или гендерной почве.

Будут ли потерпевшие иметь право на компенсацию?

Суд установит принципы в отношении возмещения потерпевшим, включая реституцию, компенсацию и реабилитацию. Суд имеет право определять размер любого ущерба, потерь и вреда и принимать решение о том, что осужденное лицо должно выплатить конкретное возмещение. В интересах потерпевших и членов их семей может учреждаться целевой фонд. Средства для фонда будут включать в себя деньги и другое имущество, собранные посредством штрафов и конфискаций по решению Суда.

Будет ли Суд осуществлять судебное преследование за терроризм и незаконный оборот наркотических средств, которые являются наиболее серьезными преступлениями, совершаемыми во многих частях мира?

Государства не смогли достичь согласия в отношении определения терроризма на Конференции в Риме. Некоторые государства выразили мнение о том, что судебное преследование за связанное с наркотиками преступление сопряжено с проблемами, связанными с расследованиями, которые лягут бременем на ресурсы Суда. Однако многие другие заявляли, что такие широко распространенные и опасные преступления не должны быть исключены из юрисдикции Суда. В ответ на это в резолюции, принятой на Конференции в Риме, рекомендовалось, чтобы конференция по обзору рассмотрела вопрос о распространении юрисдикции Суда на такие преступления. Следовательно, Суд сможет осуществлять свою юрисдикцию в отношении преступлений терроризма и незаконного оборота наркотических средств, когда соответствующее решение будет принято на конференции по обзору.

Может ли Суд осуществлять судебное преследование высокопоставленных чиновников или военачальников?

Да. К уголовной ответственности будут привлекаться на равной основе все лица, независимо от того, являются ли они главами государств или правительств, членами правительств или парламентов, выборными представителями или правительственными должностными чиновниками. Аналогичным образом, должностное положение не является основанием для смягчения приговора.

Тот факт, что преступление было совершено лицом по приказу вышестоящего начальника, как правило, не освобождает это лицо от уголовной ответственности.

Военачальник несет уголовную ответственность за преступления, совершенные военнослужащими, находящимися под его командованием и контролем. Уголовная ответственность также наступает, если военачальник знал или должен был знать, что военнослужащие совершали или собирались совершить такие преступления, но при этом не принял мер по предотвращению или пресечению их совершения.

Будет ли Суд выносить смертные приговоры? Не является ли это наиболее эффективным сдерживающим фактором?

С учетом международных стандартов в области прав человека Международный уголовный суд не наделен правом выносить смертные приговоры. Суд может назначать длительные сроки тюремного заключения до 30 лет или пожизненное заключение, когда это оправдывается тяжестью преступления. Кроме того, Суд может вынести постановление об уплате штрафа, конфискации поступлений, имущества или активов, извлеченных в результате совершения преступления.

Сдерживание не достигается только с помощью смертной казни. Сдерживание обеспечивается всем процессом уголовного правосудия от расследования, за которым следует судебное преследование и разбирательство, вынесение решения, вынесение приговора и наказание. Гласность судопроизводства также оказывает дополнительный сдерживающий эффект.

Когда Суд обладает юрисдикцией в отношении преступлений?

Сначала государство должно согласиться стать участником Статута, ратифицировав его или присоединившись к нему. Когда оно становится участником, оно признает юрисдикцию Суда. Такая автоматическая юрисдикция представляет собой большое достижение в международном праве, поскольку в прошлом признание юрисдикции в большинстве случаев зависело от дополнительного согласия государства. В случае военных преступлений государство может отсрочить свое согласие на семь лет. Однако это не затрагивает юрисдикцию Суда, когда его ею наделяет Совет Безопасности.

Юрисдикция Суда не имеет ретроактивного характера. Он может рассматривать только преступления, совершенные после вступления в силу Статута и учреждения Суда.

Суд может осуществлять свою юрисдикцию по тому или иному конкретному делу, когда государство, на территории которого было совершено преступление, или государство, гражданином которого является обвиняемый, является участником Статута. Государства, не являющиеся участниками Статута, также могут признавать юрисдикцию Суда на разовой основе. Суд может быть также наделен юрисдикцией в отношении дел, переданных ему Советом Безопасности, независимо от того, является ли соответствующее государство участником Статута или нет.

Будет ли Международный уголовный суд вторгаться в компетенцию национальных судов?

Нет. Юрисдикция Международного уголовного суда будет не заменять национальную юрисдикцию, а дополнять ее. Национальные суды будут и впредь играть преимущественную роль в расследовании и судебном преследовании за преступления, подпадающие под их юрисдикцию. Согласно принципу дополняемости, Международный уголовный суд будет действовать лишь в тех случаях, когда национальные суды не могут или не готовы осуществлять юрисдикцию. Если национальный суд готов и может осуществлять юрисдикцию, Международный уголовный суд не может вмешиваться, и перед ним не могут представать граждане этого государства, за исключением ситуаций, переданных ему Советом Безопасности Организации Объединенных Наций, действующим на основании главы VII Устава Организации Объединенных Наций. Основания для приема дела к производству Судом указаны в Статуте, и условия, регулирующие вопросы неспособности и нежелания, тщательно определены во избежание произвольных решений. Кроме того, обвиняемые лица и заинтересованные государства, независимо от того, являются ли они участниками Статута или нет, могут оспаривать юрисдикцию Суда или приемлемость дела к производству. Они имеют также право подавать апелляции на любые связанные с этим решения.

Будет ли Суд нарушать международное право в силу наличия у него юрисдикции в отношении сотрудников национальных сил или миссий по поддержанию мира? Не отобьет ли это у государств охоту участвовать в операциях по поддержанию мира?

Нет. Согласно действующему международному праву государство, на территории которого совершался геноцид, военные преступления или преступления против человечности или граждане которого стали жертвами таких преступлений, имеет право и юридическую обязанность осуществлять расследование дел и судебное преследование лиц, обвиняемых в совершении таких преступлений. Статут Суда не нарушает никакого принципа права международных договоров и не создает каких-либо прав или юридических обязательств, которые в настоящее время не существуют согласно международному праву. Сотрудничество со стороны государства, не являющегося участником Статута, является исключительно добровольным, и на это государство не налагается никаких юридических обязательств.

В Статуте Суда предусматривается особая защита для миротворцев посредством запрещения умышленного нанесения ударов по персоналу, объектам, материалам, подразделениям или транспортным средствам, задействованным в оказании гуманитарной помощи или в миссии по поддержанию мира. Такие нарушения являются военными преступлениями и при определенных обстоятельствах также преступлениями против человечности. Кроме того, Статут не затрагивает действующие соглашения, например, касающиеся миссий Организации Объединенных Наций по поддержанию мира, поскольку предоставляющие войска страны по-прежнему обладают уголовной юрисдикцией в отношении своих членов таких миссий.

В своей работе Совет Безопасности и Международный уголовный суд дополняют друг друга. В Статуте Суда признается роль Совета Безопасности в области поддержания международного мира и безопасности согласно Уставу Организации Объединенных Наций посредством указания на то, что Совет Безопасности, действуя на основании главы VII Устава Организации Объединенных Наций, может передать «ситуацию» на рассмотрение Суда, когда, как представляется, было совершено преступление, указанное в Статуте. Это послужит для Прокурора основанием для возбуждения расследования.

Поскольку передача ситуации Советом Безопасности основывается на его компетенции согласно главе VII, которая является обязательной и юридически действительной во всех государствах, осуществление юрисдикции Суда становится элементом принудительных мер. Его юрисдикция становится обязательной даже тогда, когда государство, на территории которого были совершены преступления, или государство, гражданином которого является обвиняемый, не является участником Статута. В таких случаях Международный уголовный суд посредством расследования и судебного преследования помогает Совет Безопасности осуществлять поддержание мира. Эта юрисдикция, возникающая в силу передачи ситуации Советом Безопасности, усиливает роль Суда в области обеспечения соблюдения норм международного уголовного права. В то же время юрисдикция Суда расширена и охватывает в таких случаях даже государства, не являющиеся участниками его Статута.

Совет Безопасности может обратиться с просьбой о том, чтобы Суд отложил расследование или судебное преследование на 12 месяцев, причем эта просьба может повторяться, когда он осуществляет свои миротворческие или принудительные функции на основании главы VII. Такая отсрочка предназначена для обеспечения того, чтобы миротворческие усилия Совета Безопасности не подрывались расследованиями или судебными преследованиями, осуществляемыми Судом.

Насколько независимым Прокурор?

Предложение об учреждении должности независимого Прокурора, обладающего правом возбуждать расследования при наличии достаточных доказательств совершения серьезных нарушений, получило широкую поддержку во время переговоров на Конференции в Риме. В то время как Прокурор вправе возбуждать такие расследования, в Статут включены подробные положения, имеющие своей целью обеспечить надлежащий контроль за этим правом. Во-первых, Прокурор не может проводить расследования, если государства готовы и способны проводить свои собственные расследования. До начала расследования Прокурор должен представить все собранные материалы и получить разрешение Палаты предварительного производства, состоящей из трех судей. Подозреваемые и соответствующие государства имеют право опротестовывать на стадии расследования действия Прокурора. Государства и обвиняемые могут также оспаривать юрисдикцию Суда или приемлемость дела к производству на стадии разбирательства. Эти меры дают большие возможности для обеспечения достаточной доказательной базы для проведения расследования и судебного преследования Судом.

Прокурор будет выбираться тайным голосованием государствами-участниками и должен отвечать строгим требованиям: он должен обладать высокими моральными качествами, высокой квалификацией и иметь обширный практический опыт в области преследования или ведения разбирательства по уголовным делам. Прокурору не будет разрешаться участвовать в рассмотрении какого-либо дела, когда могут возникнуть сомнения относительно его беспристрастности. Любой вопрос, касающийся отвода Прокурора, решается Апелляционной палатой Суда. Ассамблея государств-участников может отрешить Прокурора от должности, когда установлено, что он совершил серьезный проступок или серьезное нарушение своих обязанностей.

Какие у подозреваемых имеются гарантии соблюдения законности и справедливого разбирательства их дел?

Статут Суда устанавливает подлинную международную систему уголовной юстиции. Она будет обеспечивать беспристрастность и компетентность судей, соблюдение законности и беспристрастность разбирательств дел лиц, обвиняемых в преступлениях, подпадающих под юрисдикцию Суда. В Статуте признается целый ряд прав обвиняемых, которые даже иногда превышают стандарты, закрепленные в основных международных документах по вопросам прав человека.

Статут имеет несколько особых преимуществ. Одно из них - это контрольные механизмы, используемые следственным и обвинительным аппаратом Суда, который призван защитить невиновных физических лиц от явно необоснованных, злонамеренных и политически мотивированных уголовных расследований и судебных преследований. Кроме того, лица, которым поручено принимать решения, касающиеся возбуждения уголовного расследования или процесса, должны обладать самой высокой квалификацией, быть независимыми и беспристрастными. Каждый индивид будет иметь право на соблюдение самых высоких международных стандартов и гарантий, законности на справедливое разбирательство его дела.

Кроме того, в Статуте также содержатся подробные положения (более 60 статей) о принципах уголовного права, расследовании, судебном преследовании, разбирательстве, сотрудничестве и юридической помощи, а также правоприменении. Эти положения требуют согласования различных, а порой диаметрально противоположных национальных уголовных законов и процедур. Достижение соглашения по этим в высшей степени техническим вопросам имеет важное значение. Будучи продуктом подлинно международной системы уголовного правосудия, Статут обеспечивает самый высокий уровень защиты лиц в суде.

Каковы гарантии того, что судьи будут квалифицированными и беспристрастными? Какие предусмотрены гарантии для недопущения оказания на Суд политического давления извне?

Судьи должны обладать самой профессиональной квалификацией и должны избираться из числа лиц высоких моральных качеств, которые являются беспристрастными и независимыми и удовлетворяют требованиям, предъявляемым в их соответствующих государствах для назначения на высшие судебные должности. Они должны быть также независимыми при выполнении своих функций и не могут заниматься никакой деятельностью, которая может препятствовать выполнению ими их судейских функций или может заставить усомниться в их независимости.

В состав Суда будут входить 18 судей, обладающих квалификацией в области уголовного права и процесса, а также необходимым релевантным опытом в области уголовного разбирательства. Кроме того, судьи должны обладать компетентностью в соответствующих областях международного права, таких, как международное уголовное право и права человека. Для обеспечения того, чтобы состав Суда был по настоящему сбалансированным и международным, при отборе судей учитывается необходимость обеспечения в составе Суда представительства основных правовых систем мира, справедливого географического представительства и справедливого представительства судей женского и мужского пола, а также потребность в наличии судей, обладающих опытом в юридической деятельности по вопросам, касающимся насилия в отношении женщин или детей. В составе Суда не может быть двух граждан одного и того же государства, и судьи могут избираться лишь на один девятилетний срок. Судьи избираются путем тайного голосования, и избранными в состав Суда являются кандидаты, получившие наибольшее количество голосов и большинство в две третьи голосов государств-участников, присутствующих и принимающих участие в голосовании.

Судья может быть отрешен от должности, если установлено, что он совершил серьезный проступок или серьезное нарушение своих обязанностей. Все эти гарантии призваны обеспечить независимость, добросовестность и компетентность, а также предотвратить политическое давление извне.

Кому подчиняется Суд? И как это влияет на его независимость?

Надзор за работой Суда осуществляют государства-участники, которые будут представлять административный обзор по вопросам управления делами Суда, Председателю, Прокурору и Секретарю принимать решения по бюджету Суда, решения относительно изменения числа судей и рассматривать любые вопросы, связанные с отсутствием сотрудничества. Государства-участники не могут вмешиваться в выполнение Судом судебных функций. Любые споры, касающиеся судебных функций Суда, решаются самим судом.

Каковы обязательства государства-участника по Статуту?

Государства - участники Статута должны оказывать помощь и в полной мере сотрудничать с Судом на всех этапах его работы и уважать международные стандарты, касающиеся прав потерпевших, подозреваемых и обвиняемых в ходе расследования, судебного преследования и разбирательства. Если государство-участник отказывается выполнить просьбу о сотрудничестве, Ассамблея государств-участников или Совет Безопасности могут рассмотреть вопрос об этом.

Какой вклад в дело учреждения Суда внесли неправительственные организации?

С 1995 года в процессе учреждения Суда участвовала крупная коалиция неправительственных организаций. Они установили тесные рабочие отношения с делегациями, организовывали брифинги для участников Конференции и публиковали брошюры, доклады и документы по различным темам, вызывающим особый интерес. Они внесли существенный вклад в работу Конференции и придали импульс проводимым в ее рамках переговорам. Ожидается, что многие из них будут активно участвовать в кампании, направленной на обеспечение ратификации Статута максимально большим числом государств.

Одним из основных механизмов разрешения конфликтов и поддержания социального мира является эффективно функционирующая система уголовного правосудия, в частности ее три основных элемента – суды, правоохранительные органы и исправительные учреждения.

Не вызывает сомнения, что одно из эффективных средств борьбы против международных преступлений - предание виновных национальным судам. Д.Б. Левин указывает, например, что в принципе вопросы о таких преступлениях как геноцид и военные преступления, составы которых определены в Женевских конвенциях 1949 г., могут рассматриваться национальными судебными инстанциями .

Статья VI Конвенции о геноциде предусматривает, что лица, обвиняемые в совершении подобных актов, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого они были совершены. Этот же принцип зафиксирован и в Женевских конвенциях. Статья 146 Конвенции о защите гражданского населения во время войны устанавливает, что каждая Высокая Договаривающаяся сторона обязуется разыскивать лиц, обвиняемых в том, что они совершили или приказали совершить то или иное из упомянутых в Конвенции серьезных нарушений, и предавать их своему суду .

При этом возникают два вопроса: на каких лиц распространяется юрисдикция таких судов и какое право они применяют?

В современном международном праве все больше утверждается принцип универсального преследования лиц, виновных в международных преступлениях.

А.И. Полторак, обращаясь к практике Нюрнбергского трибунала, писал, что международный характер суда определяется не применяемым правом и не тем фактом, что он был создан на основе международного соглашения, а одобрением Устава и Трибунала международным сообществом. С ним согласны и некоторые западные юристы.

Однако не следует забывать, что Нюрнбергский процесс "был первым в истории примером международного суда за преступления против мира и человечества" и что поэтому со стороны международного сообщества государств естественно и даже необходимо было выразить поддержку и одобрение его решениям. С тех пор нормы международного права, касающиеся пресечения международных преступлений, получили большее развитие, принят ряд соответствующих конвенций, Нюрнбергские принципы стали частью современного общего международного уголовного права . В нынешних условиях вряд ли необходимо каждый раз выяснять мнение международного сообщества в случае их применения на практике. Как отмечает Г. Шварценбергер, оценивая резолюцию Генеральной Ассамблеи от 11 декабря 1946 г., подтвердившую международно-правовой характер Нюрнбергских принципов, "главное юридическое значение этой резолюции может быть усмотрено в том, что в будущем любой член Организации Объединенных Наций будет лишен возможности ставить под сомнение действительность этих принципов как норм международного права" . Понятно, что юрисдикция суда и применяемое судом право в отношении лиц, виновных в международных преступлениях, являются до определенной степени производными от одобрения Нюрнбергских принципов. Однако вряд ли это должно умалять самостоятельное значение состава суда и его процедуры.

По нашему мнению, характер судебной процедуры определяет общественная опасность совершенных преступлений. Чем выше ущерб, нанесенный ими международному сообществу, тем больше потребность в том, чтобы судебное разбирательство носило межнациональный, представительный характер. Обычные военные преступления могут, как правило, преследоваться в рамках национальных систем, в то время как наказание главных военных преступников, лиц, совершивших особенно тяжкие преступления, следовало бы осуществлять международным судебным органам, как это было в Нюрнберге и Токио . Такие органы, состоящие из представителей не одной, а нескольких стран, а желательно и разных правовых систем, могут способствовать лучшему отправлению правосудия на основе общепризнанных принципов права и фактов .

Определенные черты международного характера носил народно-революционный трибунал в Пномпене, судивший в августе 1979 г. клику Пол Пота -Иенг Сари, так как, в частности, в качестве защитников и свидетелей в нем приняли участие иностранные юристы (Кубы, США и Японии).

Юрисдикция трибунала соответствовала требованиям международного права. Уже в Нюрнберге гитлеровских главарей судили за преступления против народов не только других стран, но и собственной страны. Статья VI Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него постановляет, что обвиняемые в совершении геноцида лица должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого совершено это деяние. В Принципах международного сотрудничества, касающихся обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях против человечества, подчеркивается, что каждое государство обладает правом судить своих собственных граждан за военные преступления или преступления против человечества. Лица, в отношении которых имеются доказательства в совершении таких преступлений, подлежат привлечению к уголовной ответственности и наказанию, как общее правило, в странах, где они совершили эти преступления. Наконец, признанной нормой международного уголовного права, нашедшей свое выражение в ряде документов, стало положение о том, что лица, виновные в международных преступлениях, подлежат наказанию и не освобождаются от ответственности независимо от того, являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами (принцип III Нюрнбергских принципов, ст. IV Конвенции о геноциде).

Что касается применяемого права, то трибунал в Пномпене, наряду с Конвенцией о геноциде, также ссылался на национальный декрет-закон № 1 от 15 июля 1979 г., где конкретизировано определение актов геноцида, содержащихся в Конвенции.

В истории юридической науки известны многочисленные случаи, когда выдвигались проекты создания международных трибуналов , которые должны были бы функционировать на основе кодексов, аналогичных национальным уголовным кодексам и содержащих более или менее всеобъемлющий перечень международных преступлений. Кодификаторы часто включали в них не только международные преступления, обладающие повышенной степенью общественной опасности, но и менее значительные преступления, такие как торговля наркотиками, фальшивомонетничество. Касаясь вопроса о заключении международных конвенций в отношении подобных преступлений, М.О. Хадсон писал: "Однако применение наказания такие договоры неизменно предоставляют самим государствам, которые при этом руководствуются своими собственными уголовными законами. Какова бы ни была форма этих договоров, их действие заключается лишь в том, что они возлагают на государства известные обязательства в отношении содержания и применения их внутреннего права. Указанные договоры непосредственно не могут быть применены к отдельным лицам, и их воздействие на поведение отдельного лица зависит от выполнения каждым государством его договорных обязательств - путем включения соответствующих законоположений во внутригосударственное право или каким-либо иным образом" .

Международное право со времени второй мировой войны сделало большой шаг вперед в своем развитии. В нем утвердились принципы универсальности наказания за международные преступления и неприменимости к ним срока давности , что создает условия для создания международных судебных органов. Ведь если национальному суду могут предаваться лица независимо от принятых ранее принципов судебной юрисдикции государств и ничто не мешает такому суду применять международное право, устанавливая за совершенные международные преступления конкретные санкции, то международный суд имеет право на существование. Конечно, условием его создания (или создания судов ad hoc) должно быть согласие большинства государств, что несомненно содействовало бы борьбе с международными преступлениями.

Статья V Международной конвенции о пресечении преступления апартеида и наказании за него также устанавливает, что любые виновные в актах апартеида лица могут предаваться компетентному суду любого государства - участника Конвенции, которое может привлечь обвиняемого к ответственности.

Ответственности за международные преступления подлежат также лица, независимо от того, участвуют ли государства, гражданами которых они являются, в соответствующих конвенциях. Юридически эта норма основана на том, что преступность этих действий признана международным сообществом и нормы, направленные на борьбу с ними, – императивные нормы международного права.

Что же касается применяемого права, то Женевские конвенции налагают на государства-участников обязанность ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективного уголовного наказания военных преступников. Многие государства мира применяли такое законодательство. Ряд норм имеется в уголовном кодексе РФ, например наказание за мародерство, насилие над населением в районе военных действий, дурное обращение с военнопленными, незаконное ношение знаков Красного Креста и Полумесяца и злоупотребление ими.

Нельзя не учитывать также стремление создавать квазисудебные органы, которые, например, функционируют в рамках Комиссии по правам человека. Они собирают материалы о тяжких преступных нарушениях таких прав, составляют списки виновных в них лиц.

В общем, эта проблема гораздо сложнее, чем ее представляют многие из тех, кто предлагает различные проекты создания международных судебных органов, нередко смешивая при этом следственные комиссии (комитеты), собирающие материалы, но не имеющие права никого признавать виновным в совершении преступлений, и суды, функции которых совершенно иные. Немало всяких международных "следственных" и иных комиссий любят именовать себя трибуналами (судами), по существу дискредитируя саму идею подлинных международных судов.

Ситуация в Югославии поставила вопрос о создании международного уголовного трибунала. Кроме специального решения Совета Безопасности № 780 (1992), мы имеем решения Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и Московского совещания по ситуации в Боснии, Герцеговине и Хорватии. На нем был представлен доклад о жестоком обращении с безоружным гражданским населением на территории бывшей Югославии .

В докладе был предложен проект конвенции о создании международного трибунала ad hoc, который должен рассматривать военные преступления и преступления против человечности, совершенные на территории бывшей Югославии. Однако этот вопрос был осложнен целым рядом обстоятельств. Поскольку речь шла о международном договоре, то для придания Международному уголовному трибуналу соответствующей компетенции необходимо было явно выраженное согласие государств. Обеспечение нужного количества актов ратификаций могло занять много времени и существенно отсрочить процесс учреждения органа, необходимость создания которого для мирового сообщества стояла очень остро. В связи с этим Совет Безопасности ООН, признав факт совершения массовых зверств и жестокостей в бывшей Югославии, в частности в Республике Боснии и Герцеговине, как представляющий собой угрозу для международного мира и безопасности, в порядке осуществления своих полномочий согласно Главе VII Устава ООН принял 25 мая 1993 г. резолюцию 827 (1993) об учреждении Международного уголовного трибунала на основе Статута.

Статут Международного уголовного трибунала состоит из 34 статей.

Согласно ст. 1, Международный трибунал наделялся компетенцией осуществлять судебное преследование лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г. В порядке применения этой общей компетенции Международный трибунал согласно ст. 2 Статута наделялся компетенцией судебного преследования лиц, нарушающих положения Женевских конвенций 1949 г. своими действиями или приказами о совершении следующих актов: а) преднамеренное убийство; Ь) пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты;

c) преднамеренное причинение тяжких страданий или серьезного ущерба физическому состоянию личности или ее здоровью;

d) незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества, не вызываемые военной необходимостью; е) факт принуждения военнопленного или гражданского лица служить в вооруженных силах вражеской державы; f) факт лишения военнопленного или гражданского лица его права на беспристрастное и справедливое правосудие; g) высылка или незаконное перемещение лиц гражданского населения или незаконное их задержание; h) взятие в заложники гражданского населения.

В продолжение осуществления своей общей компетенции Международный трибунал в соответствии со ст. 3 Статута наделялся компетенцией предпринимать судебное преследование лиц, ответственных за нарушение законов и обычаев войны. Эти нарушения включают в себя, в частности: а) применение токсичного оружия или других видов оружия, направленных на причинение излишних страданий; Ь) бессмысленное разрушение городов или деревень или их разорение, не оправданное военной необходимостью; с) атака или бомбардировка, вне зависимости от применяемых средств, ничем не защищенных городов, сел, населения или зданий; d) продуманный захват, разрушение или повреждение исторических памятников, произведений искусства или мест отправления религиозных культов, которые составляют культурное или духовное наследие народов; е) акты кражи, грабежа или незаконного присвоения культурных ценностей.

Учитывая особую тяжесть такого международного преступления как геноцид, Совет Безопасности включил в Статут Международного трибунала ст. 4, которая предоставляла возможность судебного преследования лиц, ответственных за акты геноцида. Применительно к международному преступлению геноцида имеется серьезный международно-правовой документ - Конвенция 1948 г. о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Статут Международного трибунала, переняв в своем тексте конвенционное определение преступления геноцида, подтвердил и развил принцип международного права, в соответствии с которым предусматривается уголовная ответственность лиц, совершивших преступления геноцида.

Значительное место в общем перечне международных преступлений занимают преступления против человечности. Принимая во внимание всю серьезность данного вида нарушений международного гуманитарного права, Совет Безопасности ООН счел необходимым выделить эту категорию правонарушений (наравне с серьезными нарушениями Женевских конвенций 1949 г., нарушениями законов и обычаев войны, а также преступлением геноцида) в отдельную статью. В ст. 5 Статута упоминаются следующие серьезные нарушения международного гуманитарного права: а) убийства; Ь) истребление; с) порабощение; d) ссылка; е) заключение под стражу; О пытки; g) изнасилование; h) преследование по политическим, расовым и религиозным мотивам.

Появление в Статуте Международного трибунала нормы об уголовной ответственности индивидов обусловлено факторами практического и научного порядка. Впервые после своего создания ООН пошла на такую специальную меру как учреждение Международного трибунала и судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права. Включение в Статут уже созданного и действующего Международного трибунала нормы об уголовной ответственности подтверждает практическую значимость указанной нормы для обеспечения неотвратимости наказания.

В том, что касается научной стороны вопроса, следует обратить внимание на следующую важную особенность документа. Во-первых, Статут не допускает каких-либо исключений из круга уголовной ответственности в зависимости от должностного положения конкретного лица. Официальный статус обвиняемого, будь он в качестве главы государства или правительства, или высокого по рангу должностного лица, не освобождает его от уголовной ответственности и не может служить основанием для смягчения меры наказания. Во-вторых, Статут не допускает исключений для руководящего состава в отношении актов серьезных нарушений международного гуманитарного права, совершенных лицами подчиненного состава, когда руководитель знал или должен был знать о предпринятых актах своего подчиненного и не осуществил никаких действий для их предотвращения. В-третьих, Статут не допускает каких-либо исключений из сферы уголовной ответственности для лиц подчиненного состава по причине совершения ими преступных актов по приказу правительства или высокого должностного лица.

Указанные положения Статута Международного трибунала, касающиеся конкретного применения международно-правовой нормы об уголовной ответственности индивидов за совершенные серьезные нарушения международного гуманитарного права, можно правомерно расценивать как вклад в совершенствование современного международного права в целом и международного уголовного права в частности.

Норма международного права, предусматривающая уголовную ответственность лиц, виновных в совершении международных преступлений, предусматривает судебное преследование указанных лиц и в конечном итоге соответствующее их наказание. Статут Международного трибунала в ст. 24 предусматривает процедуру вынесения судом надлежащего наказания. Форма наказания ограничивается тюремным заключением, а суд при вынесении приговора руководствуется общим перечнем наказаний в форме тюремного заключения, применяемых судами бывшей Югославии. Статут Международного трибунала, в отличие от практики Нюрнбергского Международного трибунала и уголовного права самой бывшей Югославии, принял аболиционистскую политику.

Процедурные аспекты исполнения наказания регулируются постановлениями ст. 27 Статута Международного трибунала. Согласно этой статье предусматривается, что исполнение наказания в форме соответствующего тюремного заключения осуществляется на территории государства, каждый раз назначаемого самим Международным трибуналом на основе перечня государств, заявивших Совету Безопасности ООН о своей готовности принять данное конкретное лицо. Сам процесс отбывания заключения осуществляется под контролем Международного трибунала согласно национальным законам соответствующего государства.

Местопребывание Международного трибунала, так же как и местопребывание Международного суда, устанавливалось в Гааге (ст. 31 Статута). Определение местопребывания Международного трибунала обусловлено заключением между ООН и Нидерландами соответствующих соглашений, применяемых для Совета Безопасности. В зависимости от конкретного случая Международный трибунал может заседать в другом месте, когда он посчитает это необходимым для эффективного осуществления своих функций.

В науке международного права уже высказаны положительные отклики на принятый на основе резолюции 827 Советом Безопасности ООН Статут Международного уголовного трибунала. Достаточно в связи с этим упомянуть, например, работы американских юристов, профессора Дж. О"Брайена и профессора Т. Мерона . Действительно, принятие Статута Международного трибунала может послужить предостережением в отношении будущих нарушений и придать новую силу той части международного уголовного права, которая применяется по отношению к нарушениям международного гуманитарного права. Эти достижения столь же наглядны, сколь и очевидны.

Отношение к нарушениям международного гуманитарного права как к фактору, составляющему угрозу миру, создает важный юридический прецедент. Учреждение Международного трибунала свидетельствует о готовности ООН обеспечивать всеми имеющимися в ее распоряжении средствами верховенство права и служит залогом решительных и эффективных мер против любых нарушений международного гуманитарного права.

Важнейший практический опыт деятельности Трибунала по бывшей Югославии, нашедший свое отражение в четырех представленных Генеральной Ассамблеей ежегодных (с 1993 г.) докладах, получил свое дальнейшее развитие в деятельности Трибунала по Руанде. Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенных на территориях Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территориях соседних государств в период с 1 января по 31 декабря 1994 г., был учрежден 8 ноября 1994 г. резолюцией 995(1994) Совета Безопасности. Резолюцией 977(1995) Совет постановил, что местопребыванием Трибунала будет Аруша, Объединенная Республика Танзания.

Международный трибунал по бывшей Югославии и Международный уголовный трибунал по Руанде, будучи созданы согласно соответствующим резолюциям Совета Безопасности, стали результатом политического решения в рамках.Совета Безопасности. Применительно к конкретному случаю это был действительно единственно возможный путь обеспечения быстрого и адекватного реагирования на создавшуюся ситуацию. Оба учрежденных по решению Совета Безопасности Международных трибунала касались сугубо одного вопроса и, разумеется, не были рассчитаны на отправление международного правосудия на универсальной и постоянной основе. Таким органом призван был стать Международный уголовный суд. Универсальность, постоянство и беспристрастность его деятельности достигались посредством двух представительных (по степени участия членов мирового сообщества) международно-правовых актов: конвенции и Устава. В дополнение к национальному законодательству Международный уголовный суд обеспечивал на основе признанной за ним неотъемлемой юрисдикции неотвратимость наказания в масштабе всего международного сообщества. Четкость и определенность предметной юрисдикции суда поддерживались согласованностью между Кодексом преступлений против мира и безопасности человечества и Уставом (в том, что касается перечня преступлений, подпадающих под юрисдикцию суда). Общим критерием здесь является признание данных преступлений со стороны большинства государств как преступлений по международному праву.

Опыт работы специальных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде позволяет четко определить роль Совета Безопасности в механизме задействования и тем самым исключить вмешательство в процесс независимого функционирования суда. Согласно ст. 24 Устава ООН Совет Безопасности несет основную ответственность за поддержание международного мира и безопасности. Учреждение Международного уголовного суда не может изменить сути этой статьи. В рамках своих полномочий по поддержанию международного мира и безопасности Совет Безопасности доводит до сведения суда ту или иную ситуацию. Прокурор, основываясь на опыте Трибунала по бывшей Югославии (ст. 18 Устава) и Трибунала по Руанде (ст. 17 Устава) выносит решение о возбуждении уголовного преследования. Таким образом, сохраняя свою независимость по отношению к Совету Безопасности, суд гарантирует полное соблюдение принципа законности на всех этапах производства.

Избрание (назначение) членов Международного уголовного суда (так же, как и членов Международного суда) призвано строго следовать правилу, предписывающему соблюдение принципа справедливого географического представительства и обеспечение представления в составе суда основных судебных систем. Подтверждая принцип выборности, зарекомендовавший себя должным образом в практике Международного суда, Международный уголовный суд свидетельствует о своей тесной связи с Организацией Объединенных Наций и готовности через обеспечение неотвратимости наказания содействовать главной цели организации: предотвращению и устранению угрозы безопасности человечества и подавлению актов агрессии или других нарушений мира.

Левин Д. Б. Ответственность государств в современном международном праве. М., 1966. С. 48.

Женевские конвенции о защите жертв войны. М., 1969, С. 224 - 225.

Рыбаков Ю.М. Агрессия - тягчайшее международное преступление. М., 1980. С. 185.

Броунли Я. Международное право. М., 1977. Книга вторая. С. 255

Schwarzenberger J. The frontieres in international law. L., 1985. P. 10.

В настоящее время группой ученых из Международной ассоциации уголовного права под руководством Ш. Бассиони в ООН также представлен проект Устава Международного уголовного суда.

Кстати, это может быть и не постоянный уголовный суд, а суды, создаваемые по согласию между государствами ad hoc.

См., например: Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. М., 1994; Bassionni M.Ch. Draft Statute International Tribunal P., 1993

Хадсон М. Международные суды в прошлом и будущем М., 1947 С. 243

См.: Van Den Wijngaert Ch. War crimes, crimes against humanity, and statutory limitations // International Criminal Law Enforcement. N. Y., 1987 Vol. Ill P. 89-96.

Proposal for an International War Crimes Tribunal for former Jugoslavia. Geneva, 1993. 9. II.

O"Brien J.C. The International Tribunal for Violations of International Humanitarian Law in the Former Yugoslavia //American Journal of International Law. 1993. Vol. 87. N. 3. P. 639.

Meron T. War crimes in Yugoslavia and the Development of International Law //American Journal of International Law. 1994. Vol. 88. N 1. P. 78-88.